— Уюн, — тихонько позвала я, и он тут же появился. — Уюн, солнышко, ты не помнишь, где у нас лежат лопаты? Куда-то я их сунула под крыльцо в прошлый раз, а сейчас их там нет.
— Они в сарайчике, мия Юнта, давай покажу. Ты будешь сажать растения?
— Да, цветы.
— Лечебные или съедобные? Или лечебно-съедобные?
— Просто цветы. Для красоты.
Домовик ничего не ответил, но видно было, что он озадачился.
— Слушай, Уюн, а вот вы с учителем Бандерлогом смеялись надо мной. Когда я попросила убрать продукты на холод. Почему? Что я смешного сказала?
Уюн засмущался. Мы подошли к сарайчику, я выбрала небольшую лопатку и еще какие-то инструменты, которые, как мне показалось, могут оказаться полезными. По пути к будущей клумбе, я ждала ответа. Напрасно.
— Уюн, солнышко. Даже не знаю, как тебе объяснить. Мне ужасно неловко. Я тут новенькая, совершенно ничего не знаю, ни в чем не разбираюсь. Говорю ерунду. Делаю, наверняка, тоже одни глупости. Пожалуйста, пожалуйста, помоги мне разобраться в вашей жизни!
— Это непросто, мия Юнта. Я же по хозяйству тут. Не для советов. Для советов у нас Кирс. Каждый должен быть на своем месте и делать свое дело, иначе порядка не будет.
Я опешила. Как-то уж слишком у них тут все бюрократизировано.
— То есть отвечать на мои вопросы тебе запрещают какие-то должностные инструкции?
— Нет никаких инструкций. Просто каждый должен заниматься своим делом, — по-прежнему смущенно, но упрямо повторил Уюн.
Пока я подыскивала аргументы, чтоб уговорить его быть более свободным, он неожиданно добавил:
— Я глупый домовик. Откуда мне знать ответы на важные вопросы? Если спросишь о хозяйстве, я всегда отвечу, потому что отвечаю за него и это мои вопросы. А о человеческих ошибках и надеждах пусть лучше рассказывает Кирс. Он умный. А я могу ошибиться.
— Ерунда какая! Ты умный, добрый и заботливый домовик! Я очень уважаю твое мнение. И, кстати, спросила-то я о хозяйстве!
— Этика не позволяет. Этика говорит, что смеяться над ошибками других существ нельзя. Учитель Бандерлог смеялся. И я не удержался. Этически я поступил неправильно. Прости меня.
Он развернулся и убежал. Я стояла возле своей будущей клумбы, с недоумением глядя ему в след. Бедняга. Как у них головы устроены? И какие правила, уставы и этические нормы я еще успею нарушить, пока разберусь в этой странной жизни?
Чудики
Подумать мне не удалось. И цветы посадить тоже. Кто-то приближался к Рубежу со стороны моей Земли.
Внутри меня возникло неприятное чувство и почему-то стало смешно. Подняв голову, я увидела целую толпу странных существ. Показалось, что пожаловали клоуны — в колпаках и ярких маскарадных костюмчиках. Их лица были закрыты масками. Зачем мне столько клоунов? Один, два, три… шестнадцать.
Пришельцы остановились на границе территории Рубежа и начали шушукаться. Затем вперед вышли двое и направились ко мне. Ну да, очень медленно. Как гости дергаются, переходя из замедленного ритма в нормальный, я уже видела. А вот наоборот — впервые. Они сделали нормальные шаги, пересекли границу, а затем вдруг почти замерли.
Интересно, а как это выглядит со стороны остальных клоунов?
Забралась на веранду, вытирая на ходу грязные от земли и инструментов руки о штаны — не зря их выбрала, на них грязь не заметна. Потом вспомнила, что точно также вытирала руку после того, как ладонь лизнул Бандерлог. Меня снова передернуло. Если ему и нужно определять вид — по его выражению «ипостась» — оборотня, то мог бы и предупредить. Или придумать какой-нибудь другой способ.
Чудики, тем временем, продвигались. Приблизились примерно на полметра. Из ста. Надо как-нибудь замерить скорость движения, чтобы понимать, сколько у меня времени на сборы. Только бы часы где-нибудь раздобыть.
Я разговаривала сама с собой, мысли в голове прыгали в высоту и длину… Мне не хотелось иметь дело с клоунами. Не знаю почему. И я начала себя уговаривать: «Юнта, это твоя работа, давай, не тяни»…
Усевшись за столик, я налила себе чаю и закурила. Словно чувствовала, что в следующий раз покурить мне придется не скоро.
Все разумные аргументы в моей голове закончились, подбили итог, и приказали: «Давай, не тяни, действуй, Юнта». Голосок внутреннего паникера был забит логикой и необходимостью. Увы.
— Светлого дня, путники, — поприветствовала я гостей и привычно вздрогнула, когда они оказались у самой веранды.
Два клоуна поклонились, а затем быстро взбежали по ступеням. Я откуда-то знала, что ни клумбы, ни веранды они не видят, только крыльцо.