— Хочешь что-то еще заказать?
— Не сейчас — я улыбнулся ей, постаравшись, чтобы улыбка была как можно сердечнее — Можно здесь снять комнату? Переночевать?
— Можно — пожала она плечами — Но будет стоить файт за ночь. И кроме кровати и матраса в комнате ничего не будет. Хочешь поудобнее — встанет еще дороже.
— А помыться? Есть тут где?
— Мойня — снова пожала она плечами — Горячая вода, кусок мыла. Стоит три полка.
— Хорошо — решился я — Комнату за файт, и мойню. Кому платить?
— Можешь — мне — вздохнула она — Пойдем, провожу тебя в мойню. А в комнату — потом ко мне подойдешь.
Душ, как душ. Вода течет из медной трубки над головой. Горячая, да — за день так нагрелась…емкость с водой на крыше. Кусок полотна — вместо полотенца. Кусочек мыла — черного, резко пахнущего деревом. Дегтярное? Так оно мне сейчас в самый раз…заразу-то выводить. Насекомых, если они остались. Хотя и не должно уже быть…
Одежду тоже прополоскал — морскую соль удалял. Выжал как следует, и надел мокрую. Жара, скоро и так высохнет.
Комната? Это не комната, а какой-то пенал. Кровать, грубо сколоченная из толстых досок, на ней матрас, усыпанный подозрительными пятнами. Внимательно осмотрел лежбище — слава богу, клопов вроде нет. Комната явно используется в основном как место отправления естественных сексуальных надобностей. Снял девицу, поднялся с ней наверх, вот тебе и сексодром. И таких сексодромов, пока шел, насчитал по коридору не менее тридцати штук. Кстати — слышимость тут как в хрущобной пятиэтажке, где я провел свое детство и юность. Сосед все время докапывался, что я своим бренчанием на гитаре мешаю ему отдыхать после трудовой смены. Слышимость — если прислушаться, можно разобрать, о чем говорят соседи за стеной. Тут же все еще печальнее — все стоны, все пыхтения и рычания, все слышится так, как если бы процесс происходил в полуметре от меня.
Впрочем, я всегда умел спать в любых условиях — пусть орут рядом, пусть музыка играет, если это безопасно, если это не несет угрозы моему существованию, так наплевать мне на посторонние звуки! А вот команда «в ружье» меня поднимет даже из гроба.
Тут же главное чтобы задвижка на двери была исправна, чтобы я имел запас времени, если какой-то придурок начнет эту самую дверь ломать. Любую дверь можно сломать, а эту, сколоченную из тонких досочек — даже я, доходяга, вышибу с пятого удара. Но задвижка все-таки имеется, так что можно будет успеть достать тот самый ножик, которым я расправился со своими обидчиками.
Закрыл за собой дверь, вставил в пазы толстый брус-задвижку, осмотрел кровать, матрас, и не снимая сапог, не раздеваясь, свалился на тонкий матрас. Впервые за все время в новом мире я был сыт, и вроде бы в относительной безопасности. Конечно же расслабляться не стоило, но я был доволен — все-таки вышел из затяжного пике, едва не приведшего меня к смерти! Если бы не монеты, которые бросила мне девчонка…спасибо тебе, неизвестная богачка! Даст бог — когда-нибудь отплачу. Я умею помнить добро и отдавать долги.
Но это будет потом. Когда-нибудь. Сейчас мне надо как следует отдохнуть, а завтра определиться с планом действий. Первым делом я должен найти себе крышку над головой. И это будет не таверна со шлюхами, и не заброшенное, полуразрушенное здание. Мне нужно снять комнату, или целый дом. Найду жилье — тогда и буду думать о том, как заработать денег. Время на это у меня теперь есть.
Спал беспокойно, «на щелчке», но…спал. По крайней мере, уже не на куче мусора, а на условно-мягком матрасе. Пусть даже и без подушки. Проснулся далеко за рассветом, по прикидкам — где-то к обеду. Мокрый от духоты, царящей в комнате — окошечко маленькое, даже не окошко, а что-то вроде вентиляционного отверстия. Ну как в общественном сортире.
Кстати — посетил и его. И что удивило — наличие крана с водой, для понятных целей. Что ни говори, а с гигиеной тут не совсем уж такой упадок, как в средневековой земной Европе, где помои и испражнения плескали прямо на улицу. Главное было — трижды прокричать предупреждение: «Берегись! Берегись! Берегись!» — а потом можно и говнами залить с головы до ног. То-то европейцы любили носить широкополые шляпы и всяческие плащи — даже в сухую погоду.