— Так страшно, что стало даже жарко, — прошелестел шёлком голос Фурии.
— Фиолет, — глаза бывшего командора сузились, — не играй со мной, Фиолет.
— Что Вы, как можно, командо-ор-р-р, — ответила она, поведя плечами. — Ой, у Вас новая форма? Вам идёт.
Фурия видела, как заходили желваки на побледневших щеках мужчины.
— Что-то не разгляжу нашивки… и звание новое… Вас можно поздравить с понижением?
— Фиолет, когда поймаю тебя, ты пожалеешь о каждом сказанном слове. На коленях будешь вымаливать прощение.
— На коленях перед мужчиной я делаю кое-что другое… правда, было это очень-очень давно… обычно они на коленях передо мной и… у некоторых мужчин такие умелые языки, — Фурия откинула голову назад, выставляя напоказ длинную шею и раздвинувшие комбез округлости груди. У, как мы быстро меняем цвет лица с бледного на багровый. — А у вас умелый язык, бывший командор Саторин?
— Фиолет, буду драть неделю… а потом сядешь в тюрьму на самой поганой из планет.
— Насчёт драть неделю… совсем недавно я слышала такое обещание, слово в слово… не от Вас, — ой, его наверное сейчас удар хватит. — Вы дышите-дышите, а то Ваши мазилы без чуткого руководства совсем попадать перестанут.
— Гадина фиолетовая, достану, где бы ни была, — прошипел Саторин, подавшись вперёд и вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в панель управления.
— М-м-м, — пальчики пробежались от шеи до груди. — Звучит так возбуждающе-е.
— Развлекаешься, милая? — поинтересовался входящий Рем.
Глаза Саторина вспыхнули. Рем подошёл к Фурии и поцеловал её в губы, а указательный палец повторил путь от шеи до груди, на секунду замер в ложбинке и вернулся к шее. Повернулся к экрану. Саторин был в ярости.
— Это у нас кто? А, узнал, бывший командор, — Рем отошёл от Фурии и вальяжно устроился в кресле. — Наши друзья устроены, а ты, гляжу, ведёшь мирные переговоры?
— Да, капитан. Самые мирные из всех мирных, — кивнула Фурия.
— Успешно?
— Мне тут жёсткий секс предлагают на целую неделю, а потом бесплатное путешествие на худшую из планет.
— Милая, тебе не хватает секса и путешествий? Не знал.
— Ой, простите, не представила. Капитан, это — бывший командор Саторин, бывший командор Саторин, это — капитан.
— Вы, вообще, что несёте? Я — капитан полиции Конфедерации, требую прекратить сопротивление и сдаться. Гарантирую, в этом случае останетесь живы.
— Капитан, а Конфетка вспомнил о своих обязанностях, — хмыкнула Фурия.
— У вас два пути. Смерть или тюрьма. — отчеканил Саторин. Уверен в победе.
— Вы забыли, ещё всегда есть третий вариант, — покачала головой Фурия, не соглашаясь.
— Какой же? — усмехнулся Саторин, вновь сложив руки на груди, становясь невозмутимым и величественным.
— Оставить тебя в дураках, Конфетка, — улыбнулась Фурия во все 32 и отключила связь.
— Ди, врубай полную.
— Ре-е-ем, а что это было? — Спросила Фурия, разворачивая кресло к мужчине.
— Ты о чём? — абсолютное спокойствие на лице, глаза бестыжие визором прикрыты.
— Об этом, — Фурия постучала указательным пальчиком по губам.
— А-а-а, ты об этом, — Рем потянулся и с некоторой ленцой ответил, — да просто подыграл тебе. Уж больно хотелось щёлкнуть этого конфедерата по носу. Ты бы видела его глаза. У мужика пар из ушей валил. Кстати, на продолжение не надейся, я тебя, конечно, люблю трепетно и нежно, но на расстоянии и по-дружески. Ты меня накормишь? Больше суток не ел.
— Конечно, заодно с коком познакомишься, правда, он спит. Вообще, наглость — спать на рабочем месте.
— Так Вы же сами его там усыпили, сытно покушав блинчики, с такой любовью сделанные и свёрнутые для Вас, — попытался надавить на совесть капитана Каз.
— А это не оправдание, — отрезала притворно сурово Фурия, поднимаясь одновременно с мужчиной. — Идём, там осталось несколько.
Через одиннадцать часов преследования Бандитка оторвалась на значительное расстояние. Когда на радарах уже не было видно преследователей, Фурия запустила ВАРБ-двигатель. Полицейские корабли были скоростными, но с Бандиткой им не сравниться. Разведывательный ЛинкКР, усовершенствованный Ремом — это вам не старые посудины пиратов.
Ис Коритан проснулся резко, от взгляда. Он вскинулся, промаргиваясь. Напротив него сидел мужчина лет тридцати-тридцати пяти, худощавый, с большими карими глазами и кучерявыми чёрными волосами. Щетина у него была как минимум недельная. Ис Коритан неосознанно потрогал свой подбородок, тоже зарос. Тонкие губы мужчины тронула понимающая улыбка.