И вот, короче, сидим мы вечерком за костром. Стемнело уже, уха поспела, выпили по чуть-чуть. Настроение хорошее, разговор идёт неспешный. И вдруг, слышим: приближается к нам кто-то! Причём, странно как-то движется, словно через силу. Со стороны леса.
— Кто там? — крикнул Сергеич в темноту.
Тишина. Никто не отзывается. А шаги не затихают, всё громче.
— Да кто там, ёпэрэсэтэ?! — занервничал Сергеич.
Нервозность и нам передалась. Как-то почувствовали все — что-то неладное должно произойти.
Прошло несколько секунд, и на поляну к костру вышел мужик, лет этак тридцати пяти. Осунувшийся какой-то, небритый, лицо в синяках и в ссадинах. За живот руками держится. А там — сквозь одежду тёмное пятно проступает. Кровь.
Раненый — чего тут думать. Причём из огнестрельного оружия. Кроме всего прочего у мужика этого в руке — пистолет. И дулом пистолет этот на нас смотрит. Мы сразу смекнули, что этот незваный гость — он совсем не с добрыми намерениями к нам прибыл.
— Кто такие? — выдавил раненый сквозь зубы, чуть помахав пистолетом. Злобно выдавил.
— Шабашники, — отозвался Павел Аркадьевич. — Коттедж строим.
— Бинты есть какие? — снова спросил пришелец.
— Не, откуда? — снова подал голос бугор.
Мужик посмотрел на нас, на каждого по очереди, потом навёл на меня пистолет и говорит:
— Снимай рубашку!
Чёрт, и именно меня ведь выбрал!
Снял — что ещё делать оставалось. Ладно у меня ещё свитер был — я позже его надел. Хотя обидно — в рубашках ещё и Сергеич с Павлом Аркадьевичем сидели, но почему-то не их раздел этот бандюган. Витёк же словно знал, что с нас рубашки снимать будут, и надел в тот вечер ветровку.
Мужик тут же разорвал её на полосы, присел рядом с нами и стал себя перевязывать. Пистолет перед собой положил.
— Что случилось-то? — попытался заговорить с ним Сергеич. — Неладное что? Может, помощь какая нужна?
— Не твоё собачье дело! — огрызнулся мужик, яростно этак блеснув прищуренными глазами.
Мы поняли, что на диалог он не настроен.
Пока перевязывал себя, какой-то пакет из-за пазухи достал. Объёмный пакет, а самое главное — прозрачный. В пакете том — мы все успели заметить — ровные пачки денег. Судя по всему, сумма приличная.
Мы переглянулись, но тут же взоры потупили, чтобы чужак не заметил наш интерес.
— Перекантоваться мне надо, — сказал он нам, когда закончил с перевязкой. А пистолет в руках держит, не убирает. — Отлежаться какое-то время. Есть тут у вас где?
— Мы под навесом спим, — ответил вдруг быстрее всех Витёк. — Удобств никаких особых нет, но погода хорошая стоит, так что ничего, нормально. Я тебе подготовлю место, не волнуйся.
Мужик кивнул ему и вроде как с какой-то симпатией — будто Витёк то, что надо сказал.
— Да тебе поесть ведь надо, брат! — продолжал хитрожопый Витёк развивать отношения с пришельцем. — Давай-ка, поешь ухи. Голодный наверно, устал.
Он сбегал к реке, которая в трёх метрах от нас была, сполоснул свою тарелку с ложкой и, вернувшись, налил чужаку полную тарелку ухи. Передал, отрезал кусок хлеба. Мужик молча принял и навалился на еду. Не жрал, судя по всему, он действительно давно. Ел жадно, молча, откусывая огромные куски хлеба и закидывая в рот ложку за ложкой.
— Добавить? — учтиво поинтересовался Витёк, когда пришелец разделался с ухой.
— Нет, — отозвался тот. — Спать я хочу. Отлежаться мне надо. Проводи-ка меня, пацан.
Витёк помог ему приподняться. Дружески подставил плечо, чтобы тот мог на него опереться.
— Смотрите, мужики! — обернулся к нам незваный гость. — Если вызовите ментов, перестреляю всех на хер. Если поможете — отблагодарю.
— Поможем, поможем! — заверил его Витёк.
— Да поможем, не волнуйся! — подтвердил Сергеич. — Мы ведь не суки какие-то.