В конечном счёте бежать ему не удалось. Когда пистолет отобрали, никто не стал спасать Червонца от расправы, учинённой взбешенной охраной. Избиение на вокзале в Ташкенте было детским утренником по сравнению с тем, что сделали надзиратели, планомерно перерабатывая представительную внешность налётчика в кровавый фарш и ломая ему кости.
После этого случая к делу Мадуева подключился уже КГБ. Было выяснено, что оказавшийся в руках Сергея наган — тот самый, с которым он не расставался последние 1,5 года. Каким-то образом он попал из хранилища прокуратуры в руки заключённого. Тщательнейшая проверка всех контактов Сергея, включая оставшуюся в Казахстане сестру Мадуева, выявила, что оружие бандиту отдал… следователь прокуратуры Надежда Воронова. Али Мадуев сумел влюбить в себя впечатлительную женщину и уговорил её. Более того, сам Мадуев и выдал сообщницу, когда чекисты взялись за него всерьёз.
Воронову осудили, отправив в женскую колонию, а хитрый, как бес, Червонец затянул следствие по своему делу ещё на долгие 4 года. Находясь в изоляторе, он ещё дважды пытался бежать, наградив своё уголовное дело красной полосой, означавшей «склонен к побегу». В 1994 году, при второй попытке, ему вновь передали пистолет — в этот раз ТТ. Лояльный конвоир после клялся, что был под гипнозом, а сам Мадуев только пожимал плечами и говорил о том, что большей частью его помощниками двигала выгода, и о том, что его таланты, как ни крути, востребованы сейчас на свободе. Возможно, он намекал на свои связи с правящим в 1994 году бал криминалом. Может, как обычно лгал и изворачивался, выторговывая время.
На суде его охраняло больше 20 автоматчиков, которые тщательно досматривали каждого, кто вызывал хоть малейшее подозрение. Все отчётливо помнили многочисленные клятвы врагов Червонца расправиться с везучим бандитом. На сей раз государство сумело сохранить жизнь столь выдающейся персоны; 10 июля 1995 года судья зачитала приговор — расстрел.
Конец? Нет. Удивительная жизнь удачливого преступника не оборвалась волею государства. Изменения в нормативно-правовом поле России отменили смертную казнь. Сергей Мадуев остался жив. В тесной пустоте одиночной камеры Оренбургской колонии «Чёрный дельфин». Никому не нужный.
Изменения в нормативно-правовом поле России отменили смертную казнь.
Не прощённый. Последние годы он, значительно растерявший свою выдающуюся сноровку, позволявшую отжиматься сотни раз и отбиваться от нескольких нападающих, провёл, тихо читая книги, в тюремной библиотеке. Вежливо улыбался и мило общался с конвоирами, характеризовавшими Червонца в качестве примерного заключённого. Рассказывал о раскаянии редко-редко появлявшимся у дверей его камеры журналистам, которым он в свою очередь казался удивительно приятным и порядочным человеком. Он продолжал верить в свою воровскую удачу. В то, что Бог хранит его для какой-то высшей цели.
Сергей Арбиевич Мадуев умер в колонии в 2000 году.
Глава 2
По следам великого комбинатора. «Заслуженные» авантюристы Советского Союза
Охота на медвежатника
Не одним лишь грубым разбоем жил криминальный Ленинград 1920-х годов. Небритые здоровяки в надвинутых на глаза картузах, поджидающие своего часа в подворотнях и у заполняющихся выручкой магазинов, хотя и были завсегдатаями газетных полос, но кое в чём уступали другой преступной масти, имеющей несколько больше инструментов, нежели только грубая сила да надежда на взаимность фортуны. Одним из наиболее почётных ремесел в данном случае была «профессия» взломщика сейфов. Проще говоря, медвежатника. Её умудренные опытом адепты предпочитали работать, не привлекая к себе лишнего внимания и, в зависимости от квалификации, не создавая шума. Тем не менее распространённый жанровой литературой образ хитроумного вора, с хирургической чуткостью подбирающего ключи к сложнейшим сейфам, — в большинстве случаев только литературный образ. Это стиль специалистов наивысшей квалификации, которых во все времена были единицы. Чаще работа взломщика имела вид несколько более будничный, да и занимались ей вчерашние грабители, подсмотревшие кое-что у настоящих профессионалов, что, к сожалению сыщиков, не делало труд по поиску преступника легче.