— Как хочешь. Но если ты скажешь об этом Рою, он точно бросит дело.
— Почему?
— Сама подумай, что ты несешь. Он тебя опознает, и копы первым делом спросят, кто был с тобой. Поведут тебя в женское отделение тюрьмы и предупредят, сколько лет тебе предстоит там провести. Потом смягчатся, предложат сделку и снова зададут вопрос, кто с тобой был.
— И ты думаешь, я вас выдам?
— Рой не станет рисковать.
— Я тебя спрашиваю, — повторила Люси. — Ты думаешь, что я выдам?
— Всю неделю мы обсуждали, что да как. Ты ничего не говорила, а теперь вдруг — на тебе.
— Джек! — почти выкрикнула она. — Ты думаешь, что я выдам вас?
Она глядела на него в упор, требуя ответа, и он сказал:
— Лично я считаю, что ты ни слова не скажешь, даже под пытками, но попробуй убедить в этом Роя.
— Может, до этого и не дойдет, — сказала она. — Но раз ты доверяешь мне, то этого достаточно, верно?
Она приперла его к стенке. Синий платок, из которого Джек намеревался соорудить маску, лежал у него в кармане пиджака, готовая к действию «беретта» упиралась в пояс.
— Наверное, достаточно, — согласился он. Пока хватит и этого. — А как ты доставишь туда деньги? — поинтересовался он.
— Через монастырь, — ответила Люси. — Переведу в банк Леона, у сестер там есть свой счет.
— А сама-то не собираешься в Никарагуа?
— Я подумывала об этом.
— Но не в монастырь?
— Я больше не сестра Святого Франциска. Правда, я не знаю, кто я теперь.
— Сестра Святого Франциска Стигматов, — задумчиво проговорил Джек.
Люси улыбнулась, припоминая.
— Мне было девятнадцать лет, от одного слова «стигматы» у меня мурашки бегали по коже, я повторяла его про себя снова и снова. — Она смотрела на Джека, но ему казалось, что взгляд ее обращен вовнутрь.
Она стала рассказывать, как она молилась о видении, о настоящем мистическом опыте, как она верила в девятнадцать лет, что Бог пошлет ей это видение — скоро, только точно неизвестно, когда именно. Она никому раньше не говорила, а Джеку рассказала, как приподнималась на цыпочках, медленно поднимала руки, сосредотачивалась, воображала себя невесомой, ожидая чуда левитации — любовь Божья вознесет ее, как вознесла святого Франциска. Она сказала, что пыталась представить себе мистический опыт, и решила, что раз экстаз происходит не в уме, значит, его испытывает тело. Она стала задумываться: если это переживание телесно, похоже ли оно на земную любовь, на то, что происходит, когда мужчина и женщина занимаются любовью. Глаза их встретились, и Джек заранее угадал, что она скажет:
— Я не знала, что такое земная любовь. Мне еще предстоит это выяснить.
Она говорила спокойно, тихим голосом. Они сидели в гостиничном номере, было половина второго ночи. Люси смотрела на него и ждала ответа.
— Люси… — только и сумел выговорить Джек. Поднялся на ноги, склонился над ней, и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем он протянул к ней обе руки, поднял девушку из кресла, прижал ее к себе. Прижал с нежностью, с любовью.
— Я буду держать тебя вот так, — пообещал он. — Просто буду держать тебя.
— Мы могли бы лечь? — у самого его уха прошептала она.
25
Рой уснул на заднем сиденье «мерседеса» в подземном гараже отеля «Ройял-Сонеста». Когда Джек распахнул переднюю дверцу и скользнул на место водителя, Рой широко раскрыл глаза и спросил, который час.
— Без четверти восемь. Где их машина?
— Во второму ряду, шестая. Пойди посмотри. Я поставил нашу так, чтобы сразу выехать. Чем там заняты наши сборщики бананов?
— Да ничем.
— Девки всю ночь проторчали?
— Нет, уже ушли. А ты не слышал?
— Господи, уже без четверти восемь. Вот уж не думал, что мне придется снова нести ночное дежурство, чтоб ему пусто было.
— Нечего жаловаться, ты хорошо спал.
— Много ты понимаешь.
— Где Каллен?
— Понятия не имею. Я заглянул в логово Дарлы, барабанил в дверь, но никто не ответил. Либо его прямо в седле хватил удар и она отвезла его в больницу, либо он свалил.
— Ему и идти-то некуда.
— Он большой мальчик, — возразил Рой. — Тупой как пень, мать его, но вполне совершеннолетний. Я свел его с Дарлой и сказал ей: «Ну-ка, лапонька, постарайся оттрахать его так, чтобы со старика носки свалились», а она мне: «С какой стати ты так выражаешься?», а я сказал: «С той стати, что в дерьме получше твоего разбираюсь». Ну, а ты как? Вы с сестричкой хорошо позабавились, на хрен, пока я тут в гараже торчал? Где она есть?
— Готовит кофе.
— Господи, хоть бы и мне принесла чашечку.