— Джек Делани, — представился он. — Работаю у Муллена.
Ладонь монахини оказалась мозолистой, что никак не вязалось с ее модным прикидом.
Зато лицо прекрасно сочеталось с нарядом. Это лицо и вовсе ошеломило Джека. Тонкая, нежная линия носа, темные волосы небрежно откинуты назад, на лбу густая челка, глаза цвета глубокой морской синевы прямо глядят на него. Монахиня только издали казалась среднего роста. Стоя с ней рядом, Джек прикинул, что без каблуков в ней еле-еле наберется пять футов с тремя дюймами.
— Я Люси Николс, — ответила она. — Поехали, Джек?
Кто-то из бродяг хрипло посоветовал ей не связываться с гробовщиком:
— Не езди с ним, сестричка. Оттуда не возвращаются.
Другой попытался сделать ей комплимент — дескать, она классно выглядит. Люси улыбнулась в ответ всем сразу, уперлась рукой в бедро, развернула плечи, точно профессиональная модель.
— А? Классно? Вам нравится?
Катафалк ждал их.
— Знаете что? — сказала она Джеку. — Я всегда мечтала посидеть за рулем такой штуки.
Он пропустил ее вперед. Монахиня уселась за руль, дала гудок, и бродяги, гревшиеся на солнышке вдоль Кэмп-стрит, замахали вслед катафалку.
— Вы водить-то его умеете?
— Еще как. Это же не полуторатонный грузовик со сломанными рессорами. Месяц назад, когда пришлось удирать, я купила в Леоне «фольксваген» и гнала его до Косумеля. Поездочка что надо!
Джек попытался вникнуть в ее слова, но так ничего и не понял.
— Откуда вы ехали?
— Из Леона — это в Никарагуа — через Гондурас в Гватемалу. Наша одежда более-менее напоминала рясу, а по документам мы ехали в Хухуте-нанго, преподавать английский. Потом пришлось оформить новые бумаги, чтобы перебраться в Мексику, а дальше все просто — из Косумеля в Новый Орлеан, оттуда в Карвиль. Разумеется, из Манагуа в Мехико можно было лететь самолетом, но мы не рискнули болтаться в аэропорту. И потом, мы просто не могли ждать. Нужно было как можно скорее вывезти оттуда Амелиту и продолжить лечение. Амелита — это та девушка, за которой мы едем.
— А! — только и смог выдавить из себя Джек. «Девушка, за которой мы едем!» Так вот запросто она упоминает о покойнице. Все правильно, в записке, полученной им от Лео, значилось имя Амелита Соза. Только сестра Люси, похоже, воображает, будто обо всей этой истории ему известно больше, чем на самом деле, что он знает, как и почему она оказалась здесь. Кстати, а какая участь постигла «фольксваген»? Продала она его, что ли? Джеку казалось, будто он вошел в комнату в разгар какой-то увлекательной беседы. Неохота выставлять себя идиотом. Пока что он ограничился указаниями водителю:
— С Ли-Серкл сверните на Федеральное шоссе, а потом все время прямо, до поворота на Сен-Габриель. Скажите, когда устанете.
— Я очень ценю вашу помощь, — с чувством откликнулась она.
Джек окончательно онемел. Какую еще помощь? Его работу? Неужто Лео пообещал обслужить их бесплатно? Быть этого не может. Джек тупо уставился в окошко, прикидывая, о чем бы поговорить с монахиней.
— Я учился в католической школе. У нас преподавали сестры.
— В самом деле?
— В колледже Воплощенного Слова. А потом у иезуитов, — голос его зазвучал по-мальчишески, словно Джек и сейчас ходил в эту школу. — Потом год провел в Тулане, но так и не решил, чем заняться. В смысле, что мне подойдет. И бросил.
— Со мной было то же самое. Год провела в Ньюкоме.
— В самом деле? — Непонятно отчего Джек почувствовал облегчение.
— Сперва я училась в монастыре Святого Сердца.
— Я знавал девочек, которые учились там, — подхватил Джек. — Только, наверное, еще до вас. Разве что одну вы могли знать, Морин Муллен.
— Да нет, вроде не знаю.
— Она кончила — а, да — в семидесятом.
Сестра Люси предпочла не сообщать, в каком году она поступила в школу.
На вид ей было около тридцати. Никак не больше тридцати. Она моложе Морин.
— Я чуть было не женился на ней — на Морин Муллен.
— Да?
— Ну, не знаю. Все вроде как ждали этого. Ее семья, моя семья. На меня это вроде как давило. К тому же я заглянул в будущее, и мне не понравилось то, что я там увидел. Так что я свалил по-быстрому.
Монахиня поглядела на него с улыбкой. Потом она вновь уставилась на дорогу и сказала:
— Со мной произошло примерно то же самое. Мы уже были почти помолвлены, когда я вдруг очнулась.
— Да неужто?
— Мои родичи и его уже обсуждали дату свадьбы.
— И вам показалось, что на вас давят?
— Не то слово! Я хотела только одного: положить всему этому конец. Я понимала, что вовсе этого не хочу — быть замужем, ходить в клуб и так далее. В общем, я тоже «свалила», как вы говорите. Довольно далеко убежала от них, а?