– Рой приехал. – Повернулась и ушла, шаги ее затихли где-то вдали.
В доме настала тишина. Джек стоял, прислушиваясь. Люси не возвращалась. Должно быть, Рой, войдя в дом, сразу же спросил, что произошло, и теперь Люси рассказывает ему. Или она начала рассказывать на ходу, и в какой-то момент Рой остановился, вслушиваясь в ее рассказ… Джек налил себе скотча и подошел к двери со стаканом в руках. Надо протянуть Рою выпивку, как только он войдет. Хоть немного успокоить его. Если у Роя в глазах опять появится то смертоносное выражение… Джек не знал, чем обернется такая ситуация, и предпочел заранее присмотреть себе оружие. Пушка его лежала на баре, но Рой только рассмеется, если он пригрозит ему «береттой». Медный подсвечник на столике у телефона – вот он может сгодиться… Голоса в коридоре, шаги, громкий возглас Роя:
– ЧТО?! – Только это, больше ничего. Ясно, Люси ему все рассказала, она еще что-то договаривает, но они уже входят в комнату. Джек протянул Рою скотч, но Рой оттолкнул стакан.
– Ты отдал половину денег этому ниггеру? – Вот он, смертоносный взгляд.
Джек поставил стакан на столик у телефона. Ладонь и даже рукав у него намокли от расплескавшегося виски.
– Все было как раз наоборот, Рой. Это Фрэнклин отдал деньги Люси. Деньги были его.
Рой прямиком направился к алюминиевому чемодану.
– Его деньги? В каком смысле? Сперва они принадлежали тем парням в гостинице, и знаешь, что ниггер сделал с ними? Он пристрелил их, вот что. Пристрелил обоих, каждому всадил по две пули в грудь.
– Фрэнклин? – переспросил Джек.
– Фрэнклин, твой приятель. У тебя был с ним долгий разговор, да? Он пообещал оказать тебе услугу, да? Так вот, он пошел и взял ключи, а заодно и пристрелил этих ребят. А ты позволил ему уехать и прихватить с собой миллион долларов?! Да этот гребаный индеец еще год назад башмаков не носил! Что у тебя в голове делается, Господи Иисусе?!
– Он нам не сказал, – вмешалась Люси.
– А если б ты знала, ты бы ему отдала все? – зарычал Рой. – Я просто хочу понять ход ваших мыслей. Вы его отпустили, и все тут? Господи, да он еще и машину полковника прихватил, а вы стояли и смотрели, как он уезжает. – Рой энергично повернулся к чемоданчику с деньгами и поинтересовался: – И что же это у нас получается? Теперь ты будешь настаивать, что половина принадлежит ей… – Он открыл чемоданчик и уставился на стопки крупных купюр. – Сколько тут, ровно миллион?
– Миллион сто тысяч, – сказала Люси, сунула руку в соломенную сумку, которая лежала рядом с ней на диване, достала пачку сигарет и закурила.
Рой снова посмотрел на Джека.
– Мы с тобой делим остаток пополам или на три части? К черту Каллена, он нам ничем не помог.
– Мы с тобой тоже мало что сделали, – заметил Джек. – Я же тебе говорю, Фрэнклин отдал деньги Люси. Я был там, я видел. Мне он никакой доли не выделял, не говорил: «Держи, это тебе, это Рою». Нет, он все отдал Люси. Она думала, что должна поделиться с нами, но я ее отговорил. Она отвезет все деньги в Никарагуа, поскольку именно этого хотел Фрэнклин.
– Если б за дерьмо давали деньги, ты бы весь рынок им затопил, – фыркнул Рой. – Вижу, вы опять тут о чем-то сговорились. Так и слышу, как вы шепчете друг другу: «Посмотрим, может, нам удастся затуманить мозги старому дурню Рою. Скажем ему, что все деньги пойдут несчастным прокаженным…»
– Так оно и есть, – кивнула Люси. – Они пойдут на больницу.
– Он знает это, – сказал Джек, – ему просто нужен предлог.
– Да о чем с вами говорить, – сказал Рой, захлопнул чемодан и снял его с бара. – Меня не мучила совесть, когда мы собирались отнять баксы у никарагуанцев, и уж тем более я могу забрать их у такой парочки неудачников, как вы. – Он аккуратно обошел Люси и добавил: – Есть проблемы – обращайтесь в полицию. Попробуйте объяснить, чем вы тут занимались.
Джек сжал пальцами медный подсвечник, снял его со столика и прижал к себе, все еще ни на что не решившись.
Рой приостановился в нескольких шагах от него, распахнул пиджак.
– Думаешь врезать мне подсвечником, Джек? Да я родную мать пристрелил бы за миллион долларов.
– Я тоже, – послышался голос Люси.
Она поднялась с дивана, обеими руками сжимая никелированный отцовский револьвер. Медленно вытянула руки. Рой повернулся к ней – не всем телом, а только чтобы взглянуть, – и Рой сказал:
– Черт, я и забыл. А наплечная кобура на тебе? Покажи-ка. Знаешь, Джек, такая, какую киношные копы носят.
– Если попытаешься уйти с деньгами, я выстрелю в тебя, – предупредила Люси.
– Сестрица, – заулыбался Рой, – если у тебя хватит пороха выстрелить, ты имеешь все права на эти деньги. – Он снова повернулся и сделал еще один шаг к двери, потом другой.
Люси выстрелила, и Рой громко вскрикнул.
28
Хелен открыла заднюю дверцу катафалка, потянула на себя каталку, стараясь одновременно выпрямить ее чертовы ножки. Подойдя к ней, Джек сказал:
– Минутку, – и повернул удерживавшую ножки защелку. – Я справлюсь, – пообещал он, вытолкнул каталку и покатил ее по кирпичной дорожке через сад. Хелен смотрела ему вслед, удивляясь, отчего он так спокоен. Когда Джек вошел в тень деревьев, открылась дверь, выходившая в патио. Люси осталась стоять на пороге, придерживая дверь открытой. Джек управился быстро, выкатил каталку с лежавшим на ней человеком, сказал что-то Люси и поцеловал ее на прощание, прошел через сад к подъездной дорожке, к задней дверце катафалка. И, только помогая Джеку загрузить каталку, Хелен обнаружила, что лежавший на ней мужчина отнюдь не был мертв.
Глаза его были открыты, между правой рукой и боком было запихнуто несколько полотенец. Он бормотал ругательства, стараясь побольнее уязвить, обозвал Джека непристойным словом, которое обычно адресуют женщинам. Джек и в ус себе не дул. Поднял каталку в катафалк и захлопнул дверцу.
– Джек, я не могу везти в катафалке человека, который еще не умер! – возмутилась она.
Джек попросил ее не суетиться, помахал рукой Люси, и Люси помахала ему рукой, по-прежнему стоя в патио.
Хелен села за руль, Джек устроился рядом, закурив сигарету. Счастливый человек, ничто его не беспокоит. Хотела бы Хелен знать, почему они не вызвали «скорую помощь». Джек объяснил: потому что врачи спросили бы, каким образом Рой схлопотал пулю. Коснувшись легонько ее бедра, он показал: пуля попала вот сюда, только у Роя в этом месте оказался толстый слой жира. Но ведь Рой, наверное, зол как черт? А на это Джек сказал: не беда, Рой все равно не сможет на них донести, потому что и сам по уши увяз в этом деле. А остальные вопросы можно оставить на потом, сперва надо отвезти беднягу Роя в «Чэрити».
У входа в приемный покой они сгрузили Роя, переложили его на больничную каталку, Джек нетерпеливо отмахнулся от вопросов санитара и сказал Рою:
– Давай поправляйся, старина.
Санитар тут же повез Роя прочь, и Хелен не расслышала, что тот сказал Джеку. Они вернулись в кабину катафалка.
– Поедем на Кэнэл-стрит, – предложил Джек. – Заглянем в «Мандину», выпьем по рюмочке. Ты как?
Мы с Лео всегда заходили туда разрядиться после похорон.
– Даже не рассчитывай, что он снова возьмет тебя на работу, – предупредила Хелен.
– Эта работа твоя, – ответил Джек. – Получай удовольствие.
Хелен искоса глянула на него. Невинный, как ребенок, сидит и любуется субботним вечером на Кэнэл-стрит.
– Мне еще не приходилось встречаться с девушкой, работающей в похоронном бюро, – продолжил он после небольшой паузы. – Это будет что-то новенькое. Завтра я поеду в Галфпорт за машиной. Этот парень предложил мне пользоваться, сколько душа пожелает, его новехоньким «мерседесом» за шестьдесят тысяч долларов. Ключи он оставит в конторе «Стандард фрут».
– Ты хоть передо мной-то не прикидывайся, – посоветовала ему Хелен. – Что-то это на тебя не похоже.
– Я могу продать машину…
– А, вот теперь я тебя узнаю.
– И отослать деньги Люси в Никарагуа.
– Ты что, серьезно?
Джек не ответил. Он и сам не знал.