— Даже при наличии полной осведомленности о том, где находятся украденные в России деньги, и даже имея судебные решения тех стран, где эти деньги были обнаружены, возврат их весьма проблематичен. Ведь законодательство каждой страны предусматривает, что в первую очередь будут соблюдены национальные интересы. То есть сперва удовлетворяются все претензии к аферисту со стороны местных властей и местных жителей, а возврат денег в Россию идет по остаточному принципу.
В качестве иллюстрации Леонид Титаров приводит дело Брансона. Этот американский мошенник пообещал российской корпорации «Уголь России» два завода «под ключ», получил в качестве предоплаты 4 млн. долларов, отправил в Россию два ящика с болтами, а оставшиеся от болтов деньги начал транжирить в традиционной для всех мошенников манере. Купил 9 коллекционных автомобилей, съездил с семьей на Багамы и в другие экзотические страны, накупил самой дорогой офисной мебели. К моменту, когда г-ном Брансоном заинтересовались российские и американские компетентные органы, он успел «проесть» 1,3 млн. долларов. К счастью, оставшиеся деньги были вовремя заблокированы на счетах в банках США и без проблем вернулись российской корпорации. А вот за 1,3 млн. долларов началась серьезная судебная тяжба. И продолжалась она даже после того, как сам мошенник по вердикту американской Фемиды получил 23 года лишения свободы.
Неожиданно выяснилось, что г-н Брансон был женат, — причем одновременно на двух женщинах. И у обеих оказались к нему материальные претензии. Каждая из жен доказывала, что именно ей должна принадлежать большая часть имущества супруга. Кроме того, набежали весьма внушительные судебные издержки: дело слушалось долго, некоторых свидетелей пришлось вызывать из России, оплачивать им дорогу, гостиницу, переводчика и т. п. После компенсации всех издержек и удовлетворения претензий всех жен на долю «Угля России» осталось только 400 тысяч долларов. Судебное решение об их выплате было принято в 1993 году.
— Так вот, эти деньги мы до сих пор не получили, — рассказывал мне Леонид Титаров летом 98-го. — По-прежнему ведем переписку с Минюстом США. Где-то год назад они попросили нас направить подробную информацию о банке, который должен осуществить перечисление средств в Россию. Мы их просьбу выполнили. С тех пор — ждем ответа.
Жизнь следователей еще больше усложнилась после принятия Закона о банках и банковской деятельности, защищающего финансистов от правоохранительных органов. Чтобы обратиться в банк за любой, даже самой элементарной информацией, сыщикам приходится оформлять кучу бумаг и получать санкцию прокурора. Аналогичные проблемы — и у их западных коллег. Понятно, что при такой сложной процедуре ни о какой оперативности при поиске и аресте «беглых» капиталов говорить не приходится.
Благому делу возврата «беглых» капиталов сильно мешают и «дыры» в архаичном законодательстве. Например, существует порядок, по которому реализовывать возвращенное в страну имущество можно только после решения суда. А как быть, если мошенник попал под амнистию и суда вообще не было?
Такая проблема возникла в ходе расследования махинаций полковника Григория Студенникова — финансового босса Федерального дорожно-строительного управления при Министерстве обороны. По данным сыщиков, он регулярно переправлял крупные бюджетные средства со счетов своего управления за границу — как правило, по фиктивным контрактам и в оффшорные зоны.
Проследив движение средств по одной из таких операций, правоохранители вернули в Россию драгоценности на 2,8 миллиона долларов. Израильский партнер полковника-бизнесмена добровольно согласился отдать то, во что превратились деньги, выделенные на поддержание обороноспособности страны. В Шереметьево-2 сотрудники компетентных органов приняли две коробки с золотыми кольцами, браслетами, кулонами, бриллиантовыми колье.
Однако полковник, как инвалид второй группы, попал под очередную амнистию. А раз суда не было — никто не знал, как поступить с израильскими сокровищами, которые на время следствия были отданы на хранение в один из столичных банков. То есть то, как предписывал поступать в данной ситуации законодатель, было полным абсурдом. По закону надо было все ювелирные изделия превратить в золотой и алмазный лом — и в таком виде реализовывать. То есть золотые украшения переплавлять, бриллианты выковыривать из колец… При этом стоимость сокровищ уменьшается как минимум в тысячу раз. Чтобы выйти из этого правового тупика, прокуратура обратилась с посланием к первому вице-премьеру Юрию Маслюкову: нельзя ли по этому поводу подготовить особое правительственное поручение?