Моя рука скользит под его спину, пытаясь притянуть свое тело ближе к нему. Кончики моих пальцев касаются чего-то твердого и пластикового вдоль его позвоночника. Я пытаюсь оторвать руку от чего бы то ни было, но мое движение задевает это и с громким щелчком открывает. Я замираю и единственное, что продолжает двигаться, — это мое сердце, которое бешено колотится, испугавшись этого звука. Моя рука все еще лежит на позвоночнике медведя, край пластика упирается в мои пальцы, пока я осторожно исследую. Мое воображение бурлит, когда я пытаюсь представить, какой формы это могло бы быть. В конце концов я цепляюсь за одну мысль. Это кнопка. Я нажимаю еще раз. И еще раз. Хм. Комната наполняется странными звуками. Повернувшись, я пытаюсь лучше рассмотреть то, что я только что активировала на медведе.
— С Днем Рождения, Миа, — рычит низкий рокочущий голос.
Либо мой разум разыгрывает меня, либо медведь, которого я почти трахнула, только что поздравил меня с днем рождения. Я пытаюсь вытащить руку из-под него, но он чертова стена, и меня прижимают к кровати. Его голова начинает поворачиваться в мою сторону, уголки его рта приподнимаются в улыбке, и он медленно повторяет: — Я сказал: — С Днем Рождения, Миа.
Святое. Чертово. Дерьмо.
Должно быть, кнопка на спине медведя оживила его. Я еще сильнее дергаю рукой, но его вес удерживает меня. Я не могу вырваться.
Его глаза смотрят вниз, на мою руку, потом снова на меня. Он спрашивает: — Ты пытаешься сбежать?
— Ты правда сейчас со мной разговариваешь? — говорю я, удивляясь тому, что вообще могу произносить слова.
— Конечно я. Ты завела меня. — Он подмигивает мне, прежде чем приподнять спину настолько, чтобы я вытащила руку. — Я здесь не для того, чтобы навредить тебе, Миа. У тебя день рождения. Прости, если я напугал тебя, — говорит он, и в его голосе ощущается нежная искренность.
Обращаясь больше с себе, чем к нему, я, заикаясь, произношу:
— Ты... ты умеешь говорить?
Медведь мягко кивает, его глаза излучают теплоту, которая не поддается границам плюша и меха.
— Я просто хотел поздравить тебя с днем рождения, — говорит он, и его искренние слова пронзают мое затяжное изумление.
Я рассматриваю этого говорящего, движущегося, огромного медведя рядом со мной. Мой взгляд скользит вниз и я вижу, что его шерсть все еще влажная после того мимолетного мгновения, когда я соприкоснулась с его ногой.
— Мы же продолжим твою традицию на день рождения?— спрашивает он.
Я поднимаю голову так быстро, что, кажется, могу напугать его.
— Откуда ты знаешь? — Спрашиваю я.
— Ну, ты была с медведем, когда впервые делала это, не так ли?
Я киваю, потому что он прав. Так и было. Понятия не имею, откуда он знает о моей тайной традиции, но я не злюсь, что он знает.
По комнате проносится низкий рокот, когда его хриплый голос повторяет вопрос: — Так что, мы продолжим традицию?
Предложение не прямое, но заманчивое. Однажды в моей жизни это уже случилось, так почему, черт возьми, это не может повториться снова? Мои ладони болят от того, что я обхватила его толстый член. Если мои руки чувствуют себя так, то я не могу представить, каково будет мое тело, наполненное им. Я закрываю глаза, вспоминая, как вены на его члене были размером с мой мизинец. Мне хочется почувствовать хоть что-то, хоть что-нибудь, и я ерзаю на месте, покусывая нижнюю губу.
Возможно, я мало что знаю о хищных животных, таких как медведи, но где-то в глубине моего сознания есть несколько ключевых фактов. Зарыто знание о том, что у них на самом деле отличное ночное зрение. Давно ушли в прошлое статистические данные и о других их чувствах. Это означает, что я понятия не имею, что он пристально наблюдает за мной. Он видит меня, когда я закрываю глаза, чтобы пофантазировать о нем. Пока я ищу хоть какого-то трения, он выжидает перед атакой. Могу поспорить, он даже чувствует запах моего возбуждения, покрывающего мои бедра.
Я достаточно долго проверяла его выдержку. Одинокий коготь скользит по моей коже, дразня своей остротой ключицу и опускаясь под тонкий ремешок. Он цепляет бретельку и медленно отрывает ее от моей кожи. Ткань не выдерживает остроты его когтя и разрывается надвое. Я задыхаюсь, когда пижама скользит по моему телу, почти обнажая меня перед ним. В ответ он просовывает коготь под другую бретельку и тоже перерезает ее.