— Никаких. Похоже, применяли смазку. Это, конечно, не означает, что акт происходил по обоюдному согласию, но не болезненно, как при изнасиловании.
— Сперма?
Супатра покачала головой.
— И влагалище, и анус недавно испытали проникновение, но если предположить, что это был пенис, то на него надевали презерватив. Никаких признаков спермы.
Я выждал секунду и, поскольку Супатра, изображая верховную жрицу, никогда не подавала голос, пока ее не спрашивали, поторопил:
— И?..
— Следы наркотиков отсутствуют. Каким бы ни было в момент смерти состояние ее ума, наркотики на него не повлияли.
— Признаки борьбы? — с надеждой поинтересовалась агент ФБР.
Супатра покачала головой.
— Это-то и странно. Если она сопротивлялась, мы бы обнаружили на теле синяки или хотя бы напряженные мышцы. Такое впечатление, что жертву задушили связанной, но нет свидетельств, что ее движения чем-то ограничивали.
— Черт, — пробормотала Кимберли. Словно отвечая на удивленный взгляд Супатры, она добавила: — Полагаю, я просто не хотела поверить в такую развязку.
— Развязку? — насторожилась патологоанатом. — Какую развязку?
Американка прикусила язык, но поздно. Я не стал таиться и все рассказал. Супатра кивнула. Профессионал до мозга костей, эта женщина поняла, почему я с самого начала не поставил ее в известность о видеозаписи. Даже покровительственно улыбнулась.
— Леность — наша национальная слабость, — объяснила она агенту ФБР. — Сончай побоялся: если я посмотрю запись, то так разомлею, что не смогу должным образом выполнить работу.
— Я решил придержать у себя диск, пока не узнал, что патологоанатомом по этому делу назначили тебя, — вставил я.
— Мне кажется, есть и другая причина, — возразила Супатра. — Говорят, записи с изображением реальных убийств высоко котируются на международном рынке. У тебя в руках ценный товар. — Она повернулась к Кимберли. — Но что это за развязка, с которой вам трудно примириться?
Американка не захотела отвечать, и я пообещал Супатре, как только найдется время, показать ей запись целиком. Однако у Кимберли возник еще один вопрос.
— Доктор Супатра, вам приходилось прежде сталкиваться со случаями, чтобы на теле жертвы, погибшей от удушения, совершенно не осталось следов борьбы?
Супатра с любопытством посмотрела на Кимберли, словно догадываясь, на какие мысли подобный случай может навести белую женщину.
— Насколько могу припомнить, нет. Только не забывайте: здесь другая культура и другой образ мышления.
Кимберли нахмурилась.
— Другой образ мышления?
— Смерть, — продолжала патологоанатом. — То, как культура воспринимает смерть, определяет ее отношение к жизни. Простите, но иногда складывается впечатление, что Запад не желает признавать очевидное. У нас в Таиланде иное отношение к смерти.
— Что такого особого в Таиланде? — не поняла американка.
— О, речь не только о Таиланде. Вся Юго-Восточная Азия заражена микробом веры в привидения — малазийцы еще хуже, чем мы. Разумеется, точной статистики нет, но если послушать тайца, число зомби в сотню раз превышает количество живых.
— Но вы-то так не считаете? Вы же представитель науки.
Доктор Супатра улыбнулась и, подняв брови, бросила на меня лукавый взгляд.
— Да, я ученый, но не западный ученый. И, с разрешения Сончая, хочу вам кое-что показать.
Я снова кивнул, на этот раз от имени Кимберли, и Супатра повела нас к себе в кабинет. Все с той же неопределенной улыбкой она достала из ящика стола ноутбук и видеокамеру фирмы «Сони».
— Вот чем я занимаюсь здесь по ночам. — Она направила объектив в окно кабинета — в сторону рядов железных «могил», в которых покоились трупы, — и нажала на запись. — Хотите посмотреть результаты последнего сеанса? — Супатра посмотрела мне в глаза. Она помнила, что агент ФБР — моя гостья.
Я, ощущая неловкость, кивнул в третий раз. Не уступаю ли я желанию немного повредничать? Я внезапно разнервничался: что, если во время этой незапланированной процедуры инициации американка перепугается? Но идти на попятную было поздно. Кимберли села за стол Супатры, а та несколько мгновений возилась с ноутбуком.
— Вот. К сожалению, приходится пользоваться инфракрасным светом, поскольку изображения не очень ясные. С научной точки зрения все это трудно объяснить.
Агент ФБР с трудом могла поверить тому, что происходило. Ведь только секунду назад шел обычный день в жизни рядового сыщика. Я пристально наблюдал за Кимберли, когда картинка ожила. Супатра и раньше показывала мне свои видеосюжеты, поэтому я прекрасно представлял, хотя экран находился вне поля моего зрения, что видит американка. Она побелела, дотронулась рукой до лица, посмотрела на меня, вновь повернулась к ноутбуку, покачала головой и вздрогнула. Затем зажала ладонью рот, словно ее тошнило. Супатра потянулась из-за ее спины выключить компьютер.