— Пожалуй, это вполне вероятно.
Казалось, Кнокс не слишком-то воодушевлен услышанным.
— Подумайте, — продолжал Пауэрскорт. — Конечно, чтобы найти разгадку, потребуются усилия многих людей. Но должны ведь быть документы о пересылке мертвых тел в гробах. Возможно, они есть в Дублине. Если Симус Дочерти прибыл в Лондон поездом, то запись о его прибытии должна быть где-то в бумагах Юстон-Стейшн, и там должно быть указано место его последнего упокоения. А как только нам станет известно, что отец О'Флаери из церкви Святого Креста совершил погребальный обряд, мы будем знать, где искать гроб. Если же гроб прибыл морем, что вряд ли, то запись об этом должна сохраниться в архивах Лондонского порта.
Пауэрскорт помолчал. О чем говорил Джонни Фицджеральд, когда вернулся из Берлина? Тогда это показалось бессмысленным. Гостиницы, что-то про гостиницы.
— Полагаю, — сказал Пауэрскорт, — немецкие союзники загодя забронировали номер в гостинице на время юбилея. Может, за восемь месяцев, а то и раньше. Вот оттуда-то и планируют они совершить покушение — из отеля. Комната или несколько комнат с окнами на улицу, по которой проедет кортеж, забронированная еще в прошлом году. Уверен, это можно выяснить. Пусть даже осталось совсем мало времени, все же у нас в запасе есть еще несколько дней.
Кнокс посмотрел на него и покачал головой.
— Я ведь сразу сказал вам, лорд Пауэрскорт, что у меня две проблемы. Одна — это винтовки. Другая — политики.
— Политики? — переспросил Пауэрскорт. — Господи, ведь речь идет о бриллиантовом юбилее, а не о всеобщих выборах!
— Позвольте мне объяснить все как следует, — сказал Кнокс, продолжая смотреть в окно. — Я служу в Департаменте по делам Ирландии. Обеспечение безопасности во время парада возложено на этого тупицу генерала Арбутнота. Когда я рассказал ему о пропавших винтовках, его чуть удар не хватил. Он превратился в эдакое землетрясение: весь побагровел, стал изрыгать ругательства по поводу моей некомпетентности и источать злобу, подобную раскаленной лаве. И тут же донес министру внутренних дел, который отвечает за безопасность в столице. Вряд ли есть еще что-то, лорд Пауэрскорт, способное так испортить блистательно начатую карьеру, приведя ее к полному краху, как вооруженное покушение на главу государства, которое к тому же может закончиться трагической гибелью последнего, да еще накануне бриллиантового юбилея монарха.
— А поражение в войне или растрата государственной казны? — легкомысленно поинтересовался Пауэрскорт.
Кнокс лишь горько усмехнулся.
— В результате всех этих сотрясаний воздуха я хоть пока и не лишен своего поста, но зато лишился всех своих людей. У меня в подчинении было шестьдесят человек, многих специально перевели из Дублина, чтобы вести это расследование. И вот их всех забрали.
— Куда?
— Министр внутренних дел и генерал Арбутнот посчитали, что мои методы не внушают доверия. Не сомневаюсь, что они уже отвели мне мысленно участь жертвенного животного или козла отпущения на случай, если что-то пойдет не так. Они решили, что единственный способ противостоять угрозе — это поставить полицейского или секретного агента у каждого выхода на дорогу, по которой пойдет юбилейный парад. Теперь вы найдете моих людей на остановках автобусов и у входов на станции подземки. Им приказано останавливать всех людей с большими свертками.
— Но что скажет премьер-министр? А Шомберг Макдоннел?
— Премьер-министр, — отвечал Доминик Кнокс, — исчез. Его не могут найти. И Макдоннел вместе с ним. Возможно, они рассудили, что в интересах большой политики им лучше быть в это время подальше от Лондона. Похоже, они решили, что вы и в одиночку способны творить чудеса.
Пауэрскорт представил себе, как он ходит по воде или оживляет мертвых. Пожалуй, сейчас это неуместно, подумал он. Хотя, если бы ему удалось обратить воду в вино, вечная благодарность Джонни Фицджеральда была бы ему гарантирована.
— Ладно, мистер Кнокс, выкладывайте самое худшее. Сколько сейчас людей в вашем распоряжении?
— Пятеро. Всего пятеро — я, вы и еще три человека, которых мне удалось вырвать из лап этого проклятого генерала.
— Шесть, — сказал Пауэрскорт. — Еще Джонни Фицджеральд. Я его разыщу. А он, когда пропустит пару рюмочек, один стоит целого полка или даже двух. Мы еще не побеждены, мистер Кнокс.