Луч этот исходил из лазерного прицела, привинченного к винтовке с глушителем, которую твердо и уверенно держал в своих руках мужчина в черном обтягивающем тело лыжном костюме. Голову его плотно облегала лыжная шапочка с гребешком, поскольку март был холодный. Мужчина находился на дне стеклянного стакана, подвешенного в центре зала под самой крышей. Под ним качались цирковые трапеции, еще от него отходили несколько тросов, служивших подъему знамен и смене рекламных транспарантов. Завершался «стакан» уже на крыше — башенкой со стеклянным шестигранным шатром.
«Шестерка» резво развернулась на площади перед дворцом. Ирина вышла из машины и сказала:
— Быстрее доставай камеру!
Оператор вышел из машины и настроил «Бетакам».
— Три-два-начали! — Произнесла Ирина в микрофон. — Дорогие телезрители! Эта передачу мы начинаем совсем не так, как задумывали. Мы начинаем ее уже после того, как отсняли и практически смонтировали весь материал. Мы готовили ее как репортаж с юбилея почетного гражданина нашего города. Этот человек известен всем, он ничуть не стесняется своего имени — имя этому человеку — Мафия. Да, многие газетные и журнальные материалы, появившиеся в последние годы указывают на то, что этот человек стоит за десятками кровавых убийств и злодеяний, сотрясающих наш город. И этот человек не сидит на параше, не жрет тюремную баланду, не пилит дрова на Колыме, нет сейчас он возглавляет банкет в свою честь во Дворце молодежи и принимает поздравления от самых знаменитых личностей нашего города…
— …и лично вы, дорогой Вано Авессаломович, — прочувствованно завершал мэр, — стали для нашего города и другом, и защитником, и кормильцем! Вашими усилиями и заботой наши юноши становятся мужественными и закаленными!..
«И активно пополняет ряды бандитов и рэкетиров…» — в тон ему пробормотал лейтенант Иващенко.
— Хорошеют и расцветают на глазах наши девушки! — восклицал мэр.
«…которых вы потом продаете в арабские бордели…» — подхватил лейтенант. В наушниках ему отозвалось несколько смешков его коллег, охраняющих покой мероприятия.
— Благодаря вам непрестанно ширится меценатство среди наших банков и торговых фирм…
«… которых вы обложили нещадной данью…»
«Тишина в эфире! Кто там пиз…т?» — строго произнес в наушниках голос майора Зайцева.
Неожиданно ему ответили три слова. Три непечатных слова, которые русские дети выучивают сразу же после слова «мама».
«… твою мать…» — тихо сказал лейтенант Иващенко. И еще раз повторил, но уже чуть громче.
«Лейтенант! — опешил майор. — Вы соображаете, что говорите со старшим по званию?..»
«В зале снайпер, товарищ майор! Ей-Богу, снайпер! Я вижу луч от лазерного прицела. Мамой клянусь, вон он сидит…»
И лейтенант Иващенко, проследивший за движением красного зайчика указал пальцем как ребенок на воздушный шарик на человечье тело, раскорячившееся под куполом арены. Он даже не слышал, что на самом деле истошно выкрикивает эти слова в полной тишине, поскольку отвлеченный его голосом мэр оторвался от своей бумажки и тоже воззрился на него, а потом (по его пальцу) наверх.