Но в этой истории есть еще одна весьма примечательная страница. Как считает автор книги «Банкир св. Петра» Луиджи Фонца, крупную сумму, которую Синдона достал за один день, он получил от агента ЦРУ в Милане. Вот еще одна ниточка, ведущая в Лэнгли, где располагается штаб-квартира американского ведомства «рыцарей плаща и кинжала», которая вплетается в клубок жизни Синдоны.
Банк Синдоны служил каналом для многочисленных финансовых операций ЦРУ. По данным журнала «Мазерс Джоунс», через него ЦРУ переправляло деньги греческим полковникам еще до того, как те захватили власть в Греции в 1967 году. Позднее Синдона передал миллионы долларов из средств ЦРУ центристским и правым партиям в Италии, включая правящую христианско-демократическую партию. Работая на ЦРУ, Синдона одновременно состоял казначеем самой секретной из итальянских масонских лож — «Пропаганда-2» («П-2»), которую возглавлял Личо Джелли.
Когда папа Павел VI по политическим соображениям решил избавиться от части ватиканской недвижимости, он также обратился за помощью к Синдоне. Делец тут же выложил казне Святого престола около 250 миллионов долларов. А потом выяснилось, что на этой сделке сам Синдона заработал в три раза больше. С алтаря, можно сказать, красть не гнушался.
Синдону, как позже Кальви, называли «банкиром бога». И так же, как Кальви, он поддерживал весьма тесные отношения с «Опус деи». В числе его влиятельных друзей был, например, видный деятель этой организации Дэвид Кеннеди, бывший председатель правления банка «Континентал Иллинойс бэнк энд траст компани оф Чикаго», который в администрации Никсона занимал пост министра финансов.
Связи у Синдоны, что и говорить, были первоклассные. Он настолько уверовал в собственное могущество, что бросил вызов крупнейшим банкам США. Синдона завладел нью-йоркским «Франклин нэшнл бэнк», который среди 14 тысяч американских банков занимал весьма заметное, девятнадцатое место. Этот банк имел вкладов на 4 миллиарда долларов, располагал 3700 служащими, 104 филиалами и небоскребом в Манхэттеие. Операция захвата была осуществлена молниеносно. В жаркий июньский день 1972 года Синдона вошел в кабинет Лоуренса Тиша просителем, а вышел владельцем «Франклин нэшнл бэнк».
Тиш владел немногим более 20 процентов капитала банка. По тогдашнему биржевому курсу его акции стоили 32 миллиона долларов. Но когда Тиш услышал предложение о продаже, то заломил цену в 40 миллионов. На лице у Синдоны не дрогнул ни один мускул.
— О’кэй, — сказал он и тут же выложил чек на требуемую сумму.
«Ничего удивительного, — заметил журнал «Штерн»,— ведь он платил не из своего кармана». А что для мафии лишние 8 миллионов, когда речь идет о внедрении в финансовую систему США!
Начало было многообещающим, но недаром говорят, что конец венчает дело. А конец оказался плохой.
Принадлежащий Синдоне «Банка привата итальяна» в 1974 году лопнул как мыльный пузырь, оставив долг в 257 миллиардов лир. Стоило следователям заглянуть в бухгалтерские книги, как они обнаружили такое, что и «старожилы не упомнят». Сплошные махинации. Синдоне предъявили официальное обвинение в «подделке финансовых документов, выпуске дутых облигаций и незаконном распределении дивидендов» . Но к этому времени в Италии его и след простыл. Синдона, предупрежденный отнюдь не бескорыстными покровителями, удрал в США. Он явно рассчитывал найти там надежное прибежище. Но американские банкиры вовсе не хотели видеть с собой рядом попавшегося жулика.
Нью-Йорк не стал для Синдоны спасительной гаванью. Местный суд обвинил Синдону в подлоге, присвоении банковских средств и лжесвидетельстве. И тогда вместе с главарем мафии Гамбино Синдона инсценирует... собственное похищение.
Газетчики терялись в догадках, жив ли Синдона, или его уже убили. Но находились и такие люди, которые выражали сомнение по поводу всей истории с похищением.
— Если человеку предъявлены обвинения сразу в двух странах, у него есть все основания для бегства,— сказал один из высокопоставленных чинов нью-йоркской полиции, которому поручили заниматься делом Синдоны. — К тому же у него наверняка припрятано достаточно денег, чтобы разыграть весьма убедительный спектакль со своим исчезновением.