и только декорации передвигались. Недурно?
Стиснув зубы, я процедил:
— Нет.
— Это похвально… Интеллигент по жизни — дурак по мыслям.
С кем-то случается, а с вами происходит… Теперь вы знаете, доро-
гой мой, кто за этим стоит — бросьте шутить! Когда придут день-
ги, вы проведете платеж.
— Нет.
— Упрямец и наглец, вы начинаете раздражать меня, ну ладно…
достаточно будет вашего увольнения.
266
Банковская тайна: игра в людей
— Нет.
Повисла неловкая пауза.
— Нет… Ну, хорош! Ведь я вам говорил, что этот парень хорош!
Ничего не скажешь. В своем положении он нам диктует условия,
предлагает капитулировать! Кто-нибудь из вас способен на такое?
Нет?.. Тогда я продолжу. Продолжу с комплимента: вы превосход-
но справлялись, так искренне… — Он замолчал. — Так трогатель-
но… — Гордеев сопроводил свои слова взмахом руки вверх. — Но
в последнее время вы заставили нас обеспокоится… Да-да, поверь-
те мне! Даже я испытал некоторую неловкость… после того, как
Ира сказала, что вы обо всем догадываетесь…
Быстрым взглядом я посмотрел на Иру: так вот почему произо-
шло чудесное спасение.
— Вы что-то сказали? Да?
— Нет.
— Тогда возвращаюсь к нашей беседе: ваши поступки стали
непредсказуемы. Вы стали подозрительным и нервным челове-
ком. Чего стоит только ваш поступок с любимой девушкой… Так
неприятно было наблюдать за тем, как вы стали ее подозревать…
очень некрасиво… Бедное дитя! Вспомните, Матвей, к чему при-
вели ваши самостоятельные действия, как она плакала, страдала.
Право, я не могу забыть… дайте мне время собраться… — Он пери-
одически смотрел на меня, чтобы увидеть мою реакцию. Смотри,
смотри, чудовище... — Я не мог допустить вашего своевольства: чего доброго, вы могли уйти со цены в неизвестном нам направ-
лении, или, что еще хуже, покинуть ее, не попрощавшись. Так
нельзя. Вы согласны? Именно поэтому нам нужно было, чтобы
вы по своей воле пришли туда, где мы будем чувствовать себя в
безопасности… — Он жестом указал на переговорку, в которой мы
находились.
Я поднял на него глаза, в полном изумлении… Он уловил мое
состояние и крикнул:
— Гольдштейн!
В комнату с ехидной улыбкой вальяжной походкой зашел
Гольдштейн. Он неторопливо сел возле Гордеева:
267
Нахим Угоден
— Всем добрый день!
— Чтобы вы чего-то там себе не нафантазировали, к вам своев-
ременно подослали Гольдштейна. Вы хотели знать — мы расска-
зать… Вам дали то, что нужно… это должно было вас побудить к
определенным действиям: к захвату, я имею в виду… И вы захва-
тили… Ха— ха. — Его поддержали смешком. — И сами пришли к
нам в за-па-дню! Туда — где с вами ничего не случится… Ну, по
крайней мере, пока вы не примите нужные для нас решения… А вы
их примите, я вас уверяю! Иначе не выйдете… Так как?
— Нет.
— Нет! Вы представляете? В нем нет ничего конструктивного,
— весело произнес он. — Я уже полон разочарований… жалею, что
взял вас. Совершенно перестал разбираться в людях… А вы сме-
лый, но глупый — такие не живут!
Дверь еще раз отворилась и в нее вошли люди в форме.
— А вот, и наши помощники!.. Немного рановато, но ничего. Он
смотрел то на них, то на меня:
— Ну, так как?
— Нет.
Он раздражался:
— Та ты посмотри! Ну хорошо… — Он кивнул амбалам. — При-
ступайте!
Один схватил меня за руки, а другой со всего маха дал по лицу.
Яркая вспышка озарила мой мозг, и на минуту я потерял созна-
ние… Через туман доносились слова:
— Полегче с ним…
Я открыл глаза.
— Повторяю свой вопрос: вы готовы…
— Нет…
Досада отразилась на его лице:
— Продолжайте!
— Не-е-ет… не бейте, остановитесь!
Гордеев обернулся. Рукой остановил очередной удар:
— Он нам хочет что-то сказать…
268
Банковская тайна: игра в людей
— Я готов…
— Так быстро…? — изобразил он, что расстроен. — Вы готовы
проводить платеж?
— Нет.
— Да что такое!
— Я готов отказаться от должности, но мне нужны гарантии…
— Что? Какие еще гарантии?! — Эдик набросился на меня. —
Ты нам, что условия собираешься ставить… — И дал мне по лицу.
В этот раз терять сознание было не от чего.
Гордеев задумался.
— Сядь шавка! И больше никогда не позволяй себе лезть в мои
дела.
Это пригвоздило бедного Эдика.
— Так вот в чем причина… вы просто боитесь, как же я забыл
об этом. Ведь помните, — обратился он к Обманилову, — я вам не-