назад, я тут же окажусь на какой-нибудь фабрике. Даже если они
меня выбросят из машины где-нибудь на пустыре, я буду все рав-
но бежать за ними, как за последней своей надеждой.
Хунь повернулся ко мне:
— У нась просто такие халосие дольоги!
— Не стоит, погорячились. Так можно выехать и только через
два года вернуться обратно домой.
Мы въехали в финансовый квартал. Как удивительно они по-
хожи во всех странах, и какие разные при этом трущобы!
Возле темного небоскреба мне было приказано выйти. За мной
с поднебесной спустились два охранника. В их сопровождении мы
с Хуньом вошли в здание. Проверка метала детектором… Вдруг
раздался невыносимый писк, невозмутимые китайские лица ожи-
вились. Залепетало на иероглифах, меня взяли под руки и вытру-
сили все, чем я обжился в аэропорту, недоумевая глядя на хлам:
китайцы пытались найти ответ, зачем мне все это на входе? Хунь
дал знак рукой.
Не зная его значения, я закричал на опережение:
— За это уплачено, это мое, не трогать! Сам считаю загадкой:
зачем мы с таким упорством везем весь этот ширпотреб в свою
страну? Меня осенила мысль: может, они так мусор из своей стра-
ны вывозят?
Далее стеклянные лифты и открытые этажи. Да-а-а-а, плохие
из вас получились коммунисты… Дежавю!
236
Банковская тайна: игра в людей
Меня завели в комнату и оставили одного. Спустя несколько
минут пришел Хунь и с ним еще парочка таких же: застывшие
лица и черные очки, — что там скрывать? Черные полосатые ко-
стюмы: маст би!
— Васье имя?
— Матвей Матов, 29 лет, русский, в плен попал путем преда-
тельства, на предложение о сотрудничестве: просит расстрелять.
Однообразно. — Последнее я не добавил, пока рано.
— Вы руководить плоектом? Нам ляботать с вами?
— Я от Михаила Альбертовича Гордеева. О нем-то слышали!
Китайцы переглянулись и пожали плечами. Даже в чужой стране
мы старались быть «от кого-то», так убедительнее. Они знали об
этой нашей особенности и искренне не удивлялись нашей уверен-
ности в том, что они непременно должны его знать.
— Земля? Кусять? Холосьо? — сказал, обращаясь ко мне тот,
что покруглее.
— Конечно, хорошо! — я не понял сути вопроса. Видно попал
в точку их интереса, потому что все трое одобрительно кивнули.
— Холосьо, мы видеть страдания. Ожидаем успехь! Вам нузьно
сделать схему сдесь, после вашего возвращения ми готови вам де-
лать авансовий платежь.
— Джентльмены как пришли — так и ушли, немногословный
бизнес…
— Матвей, я быть ваш помощник, надо спать сь вами и…
— ?! Ты чего, с тайцем себя перепутал?
— Изините, ехать в гостиницу. Затра я показю вам то, с чем вам
придется работать.
Быстро взяли в оборот. Несколько дней я безуспешно пытался
дозвонится к Агнешке, телефонная связь явно подводила, скайп
— блокирован. Весело проходила моя реабилитация.
Работу я поставил достаточно быстро, чем не особо удивил ки-
тайцев. Все остальное время меня просто знакомили с культурой,
возили, смотрели. Без особой цели и борделей. Такое ощущение,
что меня просто показывали или светили надлежащим образом —
это, мне казалось, и была главная цель моего визита.
237
Нахим Угоден
Больше ее не набирал: устал слушать. Все что угодно, только не
ее голос: надоела электронная, бесчувственная баба, сообщающая
о недоступности моего абонента. Говорят, в наше время девуш-
ки слишком доступны… Хрен там! Тоска съедала китайскими па-
лочками, уплетая меня по кусочкам. Заперли! Зазвонил телефон.
О-о-о! Достал! Наверное, опять этот Хунь с его нотациями: «Мы с
вами имеем разные представления о бизнесе: вы спешите продать
то — чего еще нет, при этом уже пообещали сделку. Всегда пытае-
тесь, забегаете перед прибылью! Делите, ссоритесь и выходите из
дела уже при первом его обсуждении. Дележка начинается еще до
того, как появляется то, что можно разделить. Не умеете строить
бизнес в принципе! Для вас он одноразовый, и с партнерами у вас
поступают… А что? Для вас главное — результат, и желательно без
последствий! Культура в бизнес-отношениях — о чем вы? Это для
слабаков…» Бла-бла-бла!
Я бормотал заученные речи, которыми Хунь ежедневно промы-
вал мне мозги. Обычно это было после того, как я начинал пото-
рапливать события, тем самым нарушая умеренность течения их
бизнес-потоков: правильные потоки создают правильные схемы,
неправильные есть — несозревшие, соответственно, слабые, сла-