ешь, похожа на человека, что стоит спиной к тебе и смеется. Ви-
дишь и понимаешь, кто это! Но не решаешься: ходишь за спиной,
теша себя надеждой, что пока не повернул и не увидел его лица,
все это не правда. Его нельзя прогнать — он не уходит сам. Вопрос
в самом тебе: когда настанет момент, и ты, не выдержав мучений, все же посмотришь в его безобразную ухмылку откровения. Он
все про тебя знает и безжалостен к уговорам.
Не познав правды, ты безучастен, и мир возле тебя — преж-
ний… Все изменяется вокруг, в зависимости от того, какая она. Ты
не сможешь больше бездействовать, нужно принимать решение.
Как я могу думать про нее такое? Наверное, я стаю слишком
подозрительным: так можно сойти с ума. Но все же, как она узна-
ла? Как смогла со мной связаться? Нехорошая мысль оставалась
без ответа.
Погладил ее, она слегка дрогнула. Чистое, милое создание, моя
Агнешка! В голове не укладывалось… Гнать! Гнать от себя! Все это
от переутомления… голова тяжелая. Этого не может быть… Она с
ними? Нет! нет! нет!
Подло. Не более чем тонкое замечание внутри сначала разда-
ется, потом звучит в полную силу голос подозрительности. Не за-
являя, а так просто и не нарочно: ты спроси… и все станет ясно.
Почему не спрашиваешь? Смелее, одним вопросом сними все со-
мнения, чего медлишь? Неужели не уверен в ней или боишься, что будет не тот ответ? Ведь ты не сможешь простить предатель-
ство… Даже ей! Ну что же ты?
Почему она не рассказала? Ведь видно было, что хотела… или
нет? — показалось.
244
Банковская тайна: игра в людей
Больно от тягостных мыслей, нет покоя. Сдавленный крик вы-
рвался из груди. Она шелохнулась и уставилась на меня сонными
непонимающими глазами:
— Почему ты не спишь?
— Не могу, нервы, все после дороги. Ты отдыхай, все нормаль-
но, пройдет.
— Иди ко мне.
— Я подошел и лег, она положила голову мне на грудь и снова
уснула.
К черту все, я верю ей! Мутное движение в голове успокоилось,
навалилась усталость: я провалился в сон, пытаясь поскорее уйти
от ужаса реальности.
245
ГЛАВА 10
Они знают, что я уже здесь. Нужно идти, не хочу быть повин-
ным в массовой гибели людей, которые захлебнулись от злости.
Представляю, что сейчас будет, неплохая возможность повесить
на меня все и избавиться… Может оно и к лучшему… я шагнул в
дверь. Мне казалось, что все смотрят на меня и осуждают…
— Добрый день, Матвей! — прошмыгнули сотрудники неведо-
мого мне отдела. Бедные создания, наверное, недавно здесь. Они
еще не умеют ненавидеть по команде, не научились видеть образ
единого врага нашей компании.
Вышел в коридор, интересно, кто будет первым на моем пути?
Так волнуюсь: я хотел бы полностью доверять этому человеку…
Твою мать! Нашел время шутить, откуда такая радость перед по-
гибелью….
— А-а-а-а! Вы только посмотрите, кто к нам приехал, — Василь
Васильевич отвлекся от разговора и все устремились на меня…
Как удачно совпало!
— Покажитесь, — он повернул меня. — Да-а-а-а, похорошел на
китайских-то чаях! Подтянут, румян!
— Одно загляденье! — ерничал Эдик. — Вы посмотрите, что в
его глазах…
— Что?
246
Банковская тайна: игра в людей
— Слезы… Бескрайняя тоска за Родиной… Мне все понятно…
Понятно, почему он сбежал… Поступок сына, рвущегося к мами-
ной груди, так трогательно.
Раздался дружный хохот. Быть предметом шуток — это не
очень меня забавляло. Я зло посмотрел на Эдика. Он рывком
притянул к себе Иру:
— Вон смотри! — ткнул он на меня пальцем. — Они уже узкие…
Ты видела?! Надо срочно проверить его на наличие в нем китай-
цев, может, он продался. Я где-то читал, что с продажниками это
случается… — профессиональное заболевание!
Бессмысленно комментировать поступки тех, кто рожден бро-
саться грязью, у каждого свое предназначение. Они реагируют
только на банан.
— Вы необычайно спокойны, прониклись философией? Боюсь
вас расстроить: созидать нам некогда! — Обманилов жестом ука-
зал Ире и Эдику нас оставить и повел меня к Изнеженцеву. — Как
вам Китай?
— Неплохо…
— Мы заждались вашего приезда! Почему вы не сообщили, что
вылетаете? — Он посмотрел мне в глаза. — Мы бы вас встретили.
Глава Холдинга и такая скромность… У вас были дела?
Шествие остановилось возле кабинета Изнеженцева.
— Нет, не хотел обременять… — я не сразу нашелся с ответом,
ожидая совсем противоположной реакции на мое преждевремен-