В июне 2004 года Сергей Тигипко лично связывался с председателем и двумя первыми зампредами центробанка России. Мы пытались понять, какие риски несет июньская ситуация в РФ. Для украинской финансовой системы российский кризис был опасен из-за двух обстоятельств.
Первое — многие отечественные банки брали у россиян доллары в долг в больших размерах, поэтому закрытие этого источника привело к повышению ставок на 1–2% по межбанковским кредитам в валюте. Впрочем, уже через две-три недели турбулентность на рынке улеглась, и стоимость ресурсов вернулась на прежние отметки.
О втором тревожащем нас обстоятельстве я лишь вскользь упомянул прессе: «Проблемы могут возникнуть у тех, кто в погоне за дорожающим рублем разместил свободные средства в российских банках». В разгар кризиса в РФ я поручил посчитать сальдо активов и пассивов в операциях банков двух стран. Оно оказалось резко не в нашу пользу. Украинские банки активно привлекали ресурсы в России, но они же держали на корсчетах в российских рублях суммы на порядки большие. Причина была простой — рубль в то время дорожал по отношению к доллару, и было выгодно его держать.
Это привело к тому, что в разгар кризиса у многих украинских банков «зависли» ресурсы на корсчетах в РФ. Мы беспокоились, чтобы партнеры из России не попали в список финансово несостоятельных и деньги не пропали навсегда. Все это напоминало события 1998 года, когда я работал в «Авале» и взымал с обанкротившихся российских банков просроченную задолженность по остаткам на корсчетах. Помню, как возвращал деньги банкоматами, POS-терминалами и облигациями «Газпрома» с дисконтом 85 %.
Как оказалось, в 2004 году бояться было нечего — максимальная задержка длилась всего два дня, а украинские банки даже не ощутили неудобств.
ОХОТА НА «МОЕЧНЫЕ»
Когда в ноябре 2004 года НБУ боролся с кризисом на валютном рынке, очень пригодился опыт борьбы с выводом капитала из страны и с банками, которые занимались «отмывочными» операциями. Эта работа велась непрестанно, потому что мы видели и в том, и в другом явлениях потенциальную опасность для системы, особенно накануне выборов Президента.
Еще летом 2003 года Национальный банк закрыл анонимные валютные счета и кодированные счета физлиц. И через те, и через другие проводились большие обороты по обналичиванию средств, полученных нечестным путем. В 2003 году эти лазейки уже почти не использовались, но мы решили отказаться от кодированных и анонимных счетов раз и навсегда.
Следующим этапом, за который все могли лишиться должностей, стала борьба со схемами вывода капитала за рубеж. Самыми распространенными на тот момент были операции с ценными бумагами и псевдоимпорт. 29 января 2003 года Нацбанк сделал первый шаг, запретив проводить операции по покупке валюты на межбанковском рынке страны по договорам между резидентами и нерезидентами о покупке-продаже ценных бумаг.
Сергей Тигипко тогда лично нарисовал перед телекамерами принцип работы схемы. В общих чертах выглядела она так. Украинское предприятие продавало акции компании офшорной фирме. А потом, увидев, что бумаги перспективные, покупало обратно, но уже по более высокой цене. Нужная сумма уходила за рубеж. Перекрыть этот канал вывода капитала Нацбанку удалось, заставив получать у регулятора индивидуальную лицензию на перечисление валюты по каждой подобной операции.
Впрочем, скоро умельцы нашли способ обойти ограничение. В постановлении НБУ № 36 «Об осуществлении операций с ценными бумагами украинских эмитентов» значилось, что лицензированию подлежат сделки с юрлицами-нерезидентами. Банки стали выводить деньги по сделкам с нерезидентами-физлицами. Пришлось издавать второе постановление, которым Нацбанк заставил получать индивидуальное разрешение и на такие операции. Впрочем, и после этого эффект от введения ограничения оказался небольшим. Со временем были найдены схемы его обхода — капитал не имеет границ. Позитив же был в том, что мы хотя бы начали противодействовать выводу денег.
Примерно через год НБУ перекрыл еще один канал оттока капитала. Постановление № 597 от 30 декабря 2003 года ужесточило порядок закупки валюты для оплаты работ, услуг и прав интеллектуальной собственности с отсрочкой поставки. Для проведения таких операций НБУ стал требовать наличие акта ценовой экспертизы «Держзовниш-информа» о соответствии указанных в договоре цен мировому уровню. Инициатива дала большой эффект. В начале 2004 года Национальный банк констатировал, что за счет перекрывания указанных схем отток капитала за рубеж сократился вчетверо.