НБУ праздновал победу, пока в конце октября не выяснилось, что объемы покупки валюты для вывоза за рубеж стали расти. Мы проверили реквизиты клиентов и выяснили: банки-нарушители научились обходить ограничение НБУ Они стали покупать валюту у регулятора через посредников. Получалось немного дороже, однако метод работал. Пришлось принимать постановление № 499, которое запрещало покупку валюты у регулятора через другие банки. Мы буквально перекрыли кислород нарушителям.
Особенно много сил правление НБУ потратило на небольшой черниговский банк, через который работали «прачечные» из многих областей страны. Наше противостояние сводилось к ответу на простой вопрос: способен ли регулятор противодействовать оттоку капитала за рубеж. Мы посылали в Генпрокуратуру и СБУ письма, в которых описывали все, что происходило в этом банке, просили помочь налоговиков. Однако они сидели сложа руки и с интересом наблюдали, чем все закончится. Уже после Оранжевой революции бывший глава СБУ Игорь Смешко, пытаясь заслужить доверие новой власти, рассказал, что он обнаружил большую «моечную». Он даже опубликовал в газете один из секретных документов по черниговскому банку из пакета, который мы в свое время переслали в СБУ
Помощи от силовых органов не было, и Национальному банку пришлось решать эту проблему самостоятельно. Мы перекрыли черниговскому банку каналы вывода валюты за рубеж. В конце 2004 года НБУ отстранил от должности председателя правления банка и наложил на учреждение множество санкций, запретив ему работать с зарубежными физическими лицами. Позже мы отстранили этот банк от проведения операций на валютном рынке. Было даже возбуждено уголовное дело. Какое-то время учреждение изобретало новые механизмы «отмывания», и меньше чем за месяц мы выбросили его с рынка.
Каково же было наше удивление, когда все клиенты десятка прикрытых нами «моечных» через короткое время всплыли в одном крупном киевском банке. Они настолько спешили, что даже не стали менять свои названия. В один из месяцев эти предприятия купили рекордно большой объем валюты. Правление НБУ послало в обслуживающий их банк предупреждение, что у него есть клиенты, которые проводят сомнительные операции. Однако реакции не было. Тогда мы передали дело в суд, и тот запретил банку покупать валюту более чем на 60 тыс. грн. В тот же день исполнители ознакомили банк с судьбоносным решением.
Вечером того же дня у меня в кабинете зазвонил телефон, и из трубки послышался томный голос владельца наказанного учреждения. «Ну что, мне сворачиваться и закрывать банк?» — спросил он. Я изобразил удивление и спросил, что случилось. «Вы нам запретили все операции», — ответил он. И тут я начал доказывать ему, что это не мы запретили, а он сам целенаправленно вел банк к такой развязке.
Через день-два этот человек пришел ко мне в кабинет и опять поднял тему запрета. Я дал ему детальную раскладку по клиентам и рассказал, какие именно операции те проводили. Через его банк всего за месяц были проведены сомнительные операции более чем на миллиард долларов. Человек промолчал и, лишь когда выходил из моего кабинета, неожиданно произнес: «Мне просто очень нужны деньги». На слове «очень» было сделано особое ударение. Я не нашелся что ответить.
Самое удивительное, что черниговская «моечная» работает до сих пор. После наложения санкций мы серьезно переговорили с собственниками учреждения и даже были готовы на компромисс, если те дадут честное купеческое слово, что отмывочные операции прекратятся. Однако они настаивали, что все сделки проходили законно, несмотря на обилие доказательств со стороны НБУ Тогда Александр Шлапак послал в банк внеплановую проверку, чтобы окончательно перепроверить все факты и передать дело в прокуратуру. Однако каким-то чудом председатель правления сумел убедить нового главу Нацбанка забрать оттуда ревизоров. Через день после появления в черниговском банке, не закончив проверку, они были отозваны лично Владимиром Стельмахом. А через неделю учреждению вернули право покупать валюту. Благо, что этот курьез случился уже по окончании осеннего кризиса, когда рынок успокоился и возобновление покупки валюты под сомнительные операции не могло ему навредить.