Капитан Димер развел руки в стороны, как будто собирался делать гимнастику, и пошевелил кистями. «Это не улетает просто так», - сказал он.
«Нет, сэр», - ответил лейтенант Хепплуайт.
«Значит, мы должны быть в состоянии найти его, лейтенант».
«Да, сэр».
Они были одни в кабинете капитана, маленьком и обманчиво тихом спасательном плотике в море хаоса — так сказать, эпицентре шторма. За этой дверью мужчины бегали взад и вперед, писали сообщения, хлопали дверьми, звонили по телефону, у них началась изжога и кислотное расстройство желудка. За этим окном уже шла масштабная банковская охота, в которой были задействованы все доступные машины и люди как из полиции округа Нассау, так и из полиции округа Саффолк. Полиция Нью-Йорка в Квинсе и Бруклине была поднята по тревоге, и каждая улица за дорогой и хайвеем, пересекающими двенадцатимильную границу с городом, велось наблюдение. С Лонг-Айленда не было выхода по суше, кроме как через Нью-Йорк, ни мостов, ни туннелей в какую-либо другую часть мира. Паромы в Коннектикут из Порт-Джефферсона и Ориент-Пойнта в это время ночи не ходили, и за ними следили с момента их открытия утром. Местная полиция и портовые власти в каждом месте острова, где есть помещения, достаточно большие, чтобы вместить судно, на которое можно погрузить целый передвижной дом, также были предупреждены и были готовы. За аэропортом Макартура наблюдали.
«Мы их заперли», - мрачно сказал капитан Димер, медленно сводя руки вместе, как будто собираясь кого-то задушить.
«Да, сэр», - сказал лейтенант Хепплуайт.
«Теперь все, что нам нужно сделать, это затянуть сеть!» И капитан Димер сжал руки и свел их вместе, как будто сворачивал шею цыпленку.
Лейтенант Хепплуайт поморщился. «Да, сэр», - сказал он.
«И достаньте этих сукиных детей,». сказал капитан Димер, качая головой из стороны в сторону,». которые подняли меня с постели».
«Да, сэр», - сказал лейтенант Хепплуайт и сверкнул болезненной усмешкой.
Потому что именно лейтенант Хепплуайт поднял капитана Димера с постели. Это было единственное, что можно было сделать, и лейтенант знал, что капитан не винит его лично за это, но, тем не менее, этот поступок сильно взволновал лейтенанта Хепплуайта, и ничто из произошедшего с тех пор не могло его успокоить.
Лейтенант и капитан отличались друг от друга почти во всех отношениях — лейтенант был молод, стройен, нерешителен, тих и умел читать, капитану было за пятьдесят, он был грузным, упрямым, громким и неграмотным, — но у них была одна общая черта: ни один из них не любил неприятностей. Это была единственная область, в которой они даже использовали один и тот же язык: «Я хочу, чтобы все было тихо, ребята», - говорил капитан своим людям на утренней тренировке, а на ночной тренировке лейтенант говорил: «Давайте делать все тихо, ребята, чтобы мне не пришлось будить капитана.» Они оба были смертельно опасны из-за коррупции в полиции, потому что это могло поставить под угрозу спокойствие.
Если бы они хотели шума, в конце концов, Нью-Йорк был совсем рядом, и его полиция всегда искала новобранцев.
Но это был шум, который они устроили сегодня вечером, нравилось им это или нет. Капитан Димер отвернулся от лейтенанта, пробормотав: «Просто чертовски хорошо, что я оказался дома», - и подошел к карте острова, висевшей на боковой стене.
«Сэр?»
«Не берите в голову, лейтенант», - сказал капитан.
«Да, сэр».
Зазвонил телефон.
«Получите это, лейтенант».
«Да, сэр».
Хепплуайт коротко поговорил по телефону — он стоял рядом со столом, не желая садиться за него в присутствии капитана, — а затем перевел абонента в режим ожидания и сказал: «Капитан, здесь люди из банка».
«Пусть они заходят». Капитан продолжал задумчиво смотреть на карту, и его губы беззвучно шевелились. «Натяните сеть», - казалось, говорил он.
Трое мужчин, вошедших в офис, выглядели как некая статистическая выборка, возможно, поперечный срез Америки; уму непостижимо было видеть в них группу, связанную друг с другом.
Первый вошедший был дородным, утонченным, с седыми волосами, в черном костюме и консервативном узком галстуке. В руках у него был черный атташе-кейс, а из нагрудного кармана торчали толстые кончики сигар. На вид ему было около пятидесяти пяти, он был преуспевающим и привык отдавать приказы.
Второй был коренастым, невысокого роста, в коричневой спортивной куртке, темно-коричневых слаксах и галстуке-бабочке. У него были коротко подстриженные песочного цвета волосы, очки в роговой оправе, кожаные заплатки на локтях куртки, а в руке он держал коричневый портфель. Ему было около сорока, и он выглядел вдумчивым и компетентным в какой-то специальности.