Хамар (входит). Едут!
Тьельде. Черт возьми, а порох?! Линда надо встретить артиллерийским салютом.
Хамар. Порох есть.
Тьельде. Скорее пошли кого-нибудь на острова предупредить артиллериста Оле. (Выходит.)
Занавес
Та же гостиная. Стол выдвинут ближе к авансцене, на нем бутылки с шампанским, десерт. Фру Тьельде, Сигне, служанка и лакей хлопочут у стола. Справа доносится оживляй разговор иногда прерываемый взрывами хохота.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Фру Тьельде, Сигне.
Фру Тьельде (устало). Ну теперь, по-моему, все в порядке.
Сигне. Как долго тянется обед.
Фру Тьельде (смотрит на свои часы). Да на десерт осталось всего полчаса, если консул Линд не раздумал уехать в пять.
(Разговор за сценой умолкает.)
Сигне. Ну, вот, наконец-то кончили! Слышишь, встают из-за стола.
(За сценой снова голоса и шум отодвигаемых стульев.)
Идут сюда!
Фру Тьельде. Оставим их пока.
(Служанка выходит в дверь у авансцены; за ней — фру Тьельде, опираясь на руку Сигне. Лакей начинает откупоривать шампанское.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Впереди всех консул Линд в сопровождении Тьельде Слышно, как гость уверяет хозяина, что обед был великолепен а Тьельде сетует на скромные возможности провинциального городка. Оба смотрят на часы: осталось каких-нибудь полчаса. Тьельде уговаривает Линда отложить отъезд, но тщетно. Следом за Тьельде и Линдом — коммерсанты Хольм и Ринг, оживленно спорящие о ценах на строевой лес. Первый считает, что цены будут падать второй, что они повысятся, и притом в самом скором времени, так как они изменяются обратно пропорционально ценам, а уголь и железо; первый отрицает это с пеной у рта. За ними пастор в сопровождении будущего зятя Тьельде. Пастор объясняет изрядно подвыпившему Хамару, что он не возражает, когда прихожане обращаются к другим священникам, лишь бы они по-прежнему платили своему законному духовному отцу, независимо от того пользуются они его услугами или нет; порядок должен быть во всем ибо порядок есть краеугольный камень царства божия. Хамар пытается перевести разговор на гнедого, но это ему не удается. Вместе с ними появляются Кнутсон и Фальбе, занятые разговором о танцовщице, которую Фальбе видел в Гамбурге и которая делала прыжки почти на три метра в высоту. Кнутсон выражает сомнение, но Фальбе утверждает, что видел это собственными глазами и даже однажды ужинал за одним столом с танцовщицей. Следом — Финне Кнудсен и Якобсен. Якобсен предлагает биться об заклад и ставит свою голову, требуя, чтобы все признали, что прав он. Остальные с таким же пылом убеждают его, что он их неправильно понял: они хотели сказать совсем другое. Но Якобсен твердит свое — ему наплевать на то, что они хотели сказать, он знает одно: его принципал — величайший коммерсант и честнейший человек в мире, или во всяком случае в Норвегии. Таможенный досмотрщик Прам идет один с блаженно-сосредоточенным видом. Все разговоры ведутся одновременно.
Тьельде (стучит по стакану). Господа!
(Все умолкают. Продолжают говорить только Фальбе и Якобсен. На них шикают.)
Господа! Прошу извинить хозяев, что обед так затянулся
Все (хором). Что вы! Что вы!
Тьельде. К сожалению, наш высокочтимый гость собирается через полчаса нас покинуть. Разрешите мне, прежде чем мы приступим к десерту, сказать несколько слов.
Господа! Сегодня мы имеем честь принимать у себя князя. Я повторяю — князя. Ибо, если справедливо утверждение, что деньги правят миром, — а оно справедливо, господа!..
Таможенный досмотрщик Прам (опершись руками о край стола у самой авансцены, заявляет торжественно и невозмутимо). Без сомнения!
Тьельде. ...наш гость — воистину князь! В нашем городе, господа, нет ни одного крупного предприятия, которое не было бы обязано своим существованием нашему досточтимому гостю, вернее его подписи.
Прам (Линду). Господин консул! Окажите мне честь. (Хочет чокнуться с ним.)
Многие. Тсс!
Тьельде. Да, господа! Его подпись необходима для любого начинания. Если вы хотите двинуть в ход какое-нибудь дело, вы должны заручиться подписью нашего гостя.
Прам. Подписью нашего гостя!
Тьельде. Так разве я не прав, называя его князем?