В целом, если сравнивать военачальников обеих сторон, приходишь к выводу, что у англичан в этом смысле было бесспорное преимущество (потенциально, конечно же). Среди них было много ветеранов войн, который почивший в Бозе Длинноногий непрерывно вёл на континенте и дома. Столь же тесно, сколь их противники, англичане были связаны между собой многоуровневым родством и боевым товариществом. Почему, в таком случае, победили не они, а шотландцы? Наверно, загвоздка в вождях. Эдуард II, мягкий и безвольный, силой добиться повиновения не мог в силу особенностей характера, а морального авторитета завоевать среди подданных не сумел, да и не старался. На Брюса же, напротив, его командиры едва не молились, готовые без раздумий сигануть в костёр, если Его Величеству будет угодно отдать такой приказ.
«Роберт Брюс, король шотландцев», изваянный Чарлзом Пилкингтоном Джексоном, был установлен в Борестоуне у Баннокбёрна в 1965 году. Внешний вид восстановлен методом Герасимова по черепу легендарного воителя, найденному в 1819 году в Данфермлайнском монастыре.
ПРотивоборствующие армии
АНГЛИЙСКОЕ ВОЙСКО 1314 ГОДА:
Кавалерия Эдуарда II включала в себя феодальный и наёмный контингенты, а также отряд личных вассалов короля под командованием его сенешаля, сэра Эдмунда Моули. В ту пору было принято делить войско на три части, «баталии». Авангардом традиционно командовал коннетабль (ответственный за организацию армии). Под Баннокбёрном король унизил наследного коннетабля Англии, графа Херефорда, разделив руководство авангардом между ним и юным Глочестером. Центральную баталию возглавил сам монарх. Кто вёл в бой третью баталию, хронисты умалчивают. Относительно пехоты, лучников и копейщиков, числом около десяти тысяч человек, Барбор пишет, что Его Величество изволили поделить их на десять отрядов, поставив во главе каждого опытного военачальника.
Шлемы и бацинеты XIV века: 1,5,7,8 бацинеты с забралом; 2-4 шлемы с подвижной нижней пластиной; 6 типичный шлем начала XIV века с заострённым верхом.
КОННИЦА АНГЛИЧАН
По закону король был вправе требовать от владельцев крупных поместий определённое количество всадников для службы сроком сорок дней, но обычно бароны присылали больше солдат и служили те дольше. Эдуарда же его подданные и в грош не ставили, поэтому тот же Пемброк в 1310 году, получив приказ прибыть на сбор в Берик, от явки уклонился, но, обязанный прислать пятерых рыцарей, прислал всего одного в сопровождении восьмерых латников и десяти лошадей (два доспешных конных воина приравнивались к одному рыцарю). Пемброк был не один такой умник. В 1310 году в Берике собралось всего 37 рыцарей и 472 латника. Точно так же в 1314 году граф Ланкастер и другие недовольные не только не приехали в Берик лично, но и постарались прислать бойцов похуже.
Скульптура с навеса гробницы Эймера де Валенса в Вестминстерском аббатстве, демонстрирует нам раннюю открытую форму бацинета в сочетании с необычным «шапель-де-фером»
Кроме родовитых господ, король имел право призвать на службу конно и доспешно хозяев мелких феодов, чьё имущество оценивалось в двадцать фунтов стерлингов и дороже (так называемый «рыцарский взнос»). Этой категории воинов служба оплачивалась из казны. По спискам таких рыцарей числилось пять тысяч душ, но добиться того, чтобы на службу прибыли все пять тысяч не удавалось и Эдуарду-старшему в самые лучшие времена. «Косили» со страшной силой. Чтобы сделать королевскую службу более привлекательной, монархи шли на всевозможные ухищрения. Например, при Эдуарде I была введена своего рода королевская «автогражданка». Рыцарский жеребец в то время стоил, как в наше автомобиль, а «поломаться» для коныка – раз плюнуть, особенно в военную пору. Стрела в область «двигателя» - и прости прощай, круглая сумма в валютных фунтах стерлингах! Поэтому перед каждым походом чиновники короны составляли так называемые «Лошадиные списки», в которых указывались поимённо всадники, прибывшие исполнить свой патриотический долг, а также цены и приметы принадлежащих им лошадок, дабы в случае утраты хвостатого «транспортного средства» владелец мог получить соответствующую компенсацию. Для историков эти списки – настоящая находка. Благодаря предусмотрительности Эдуарда I мы, например, точно знаем, что под Фолкерком у него было тысячу триста наёмных кавалеристов вкупе с его личными вассалами. Феодальное ополчение дало ему до тысячи человек, то есть в день сражения король располагал почти двумя тысячами тремястами (с учетом потерь с момента составления списка) конниками. Детская радость историков от восторга обладания фолкеркским «лошадиным реестром» меркнет, когда речь заходит о Баннокбёрне. В 1314 году списки тоже составлялись, но драпали англичане после разгрома так заполошно, что государственную печать умудрились потерять, что уж тут говорить о каких-то списках! Так что численность конных бойцов Эдуарда II можно определить лишь приблизительно, она колеблется от 890 человек, имена которых приведены в «Шотландском свитке» 1314 года (даровавшем неприкосновенность землям и имуществу воинов на королевской службе) до «…двух с лишком тысяч…», о коих пишет монах из Малмсбери (цифирь его косвенно подтверждается сравнением с фолкеркским лошадиным реестром»).