Волжские булгары считали воду началом всех начал: и земли, и солнца, и жизни. Неслучайно волнистые линии — символы воды запечатлела в своих орнаментах булгарская керамика. Су анасы — хозяйка воды была почитаемой ими богиней. Легенду о ней, выходящей из уха рыбы, записал арабский путешественник аль — Гарнати, побывавший в Волжской Булгарии в XII веке.
В особом почитании были родники и речушки, у которых совершалось омовение, а также священные воды Биляра и Булгара, Иски — Казани, которым приписывалось чудодейственное свойство и назывались они «кэмеш су» или «шифалы су» («серебряная вода», «целебная вода»). За великое дело считалось открывать ключи и откапывать колодцы. Очистительное омовение летом булгары совершали в реках, а зимой — подогретой водой в домах.
Не одно поколение булгар мылось водой своей главной реки Идели — Итили.
Итиля воды текут,
Твердыням скал удары шлют, —
пелось в одной из булгарских песен, приведенных в словаре XI века среднеазиатского филолога Махмуда Кашгарского. «Булгар — юрт — Идель — юрт», — говорит почтительно об этой реке старая пословица, отождествляя с ней всю булгарскую землю — юрт.
Одним из «семи факторов, природой данных» считали воду вслед за великим восточным ученым X — начала XI веков Абу — Али ибн — Сином почитающие его булгарские табибы — врачеватели.
с усердием они переписывали слова ибн — Сина из его «Урджуза» — «Поэмы о медицине». Великий медик полагал, что и «баня приобретает достоинства от находящейся в ней воды».
«Вода в бане иногда согревает, а иногда охлаждает. Согревает вода своим жаром, если она тепла до горячности; если же она холоднее тепловатой воды, то охлаждает и увлажняет, — учил он своих последователей, — кто хочет купаться в бане, тот должен купаться там неторопливо, спокойно, осторожно, постепенно, не сразу».
По мусульманскому обычаю булгары подразделяли омовение на малое и большое: первое предполагало ежедневное умывание, а второе — мытье всего тела или баню. Еще до восточных хамамов у них получил распространение свой тип бань — парная мунча, где мылись и парились березовыми вениками. Воду для мытья грели на печке в котлах, а в отдельном горшке варился мыльный пенистый отвар из трав, пчелиного воска, глины, золы и жира. Булгарские купцы имели возможность пользоваться дорогостоящим моющим средством гасуль, продаваемым в Хорезме, а также бухарским сабуном (мыльной мазью).
Близкое же к современному твердое мыло появилось в начале XV века в Италии. А вскоре «на немецкую руку» научились его изготавливать и «мыльники» Новгорода, Костромы и Вологды, издавна славившиеся местной выработкой мыла.
С давних пор варили мыло и в Казанском крае. Еще в «Писцовой книге Казани 1565–1568 годов» упоминается Якунка — мыльник. В «Переписной книге Казани 1646 года» записаны четыре мыльника. А поставлялось «мыло тугое казанское» и «мыло простое казанское» вплоть до Сибири. И, конечно же, они продавались на всех казанских базарах, а также мыльных рядах и лавках. Ассортимент их был разнообразным: мыла белое простое, доброе, тугое, красное, пестрое. На изготовление их шло баранье сало, тюлений и рыбий жир, доставляющийся с Урала и Астрахани.
О том, какой была технология мыловарения тех лет, свидетельствует пропись «О варении мыла» XVII века: «Взять четыре пуда сала говяжья свежего, а сало иссечь мелко да всыпати в котел, дав соли полпуда. Первой пуд всыпати до после полпуда, да четыре меры золы добрые, чем кожи золят, осиневые, как пиво, и ся зола лити в котел в сало ведер шестьдесят и варить. Как то сало скипит и ты залей ведро золы, а в другой раз скипит и ты также залей, и как то мыло застынет — выложить во тчан без золы, а золу в золяные тшаны, а в новую золу, что утечет, влей в котел, да и мыло в котел. А на другой день по тому ж, как и прежней звар, и заливай потому ж, и мыло вымать по тому ж, а вари то мыло дни четыре или пять, а как то мыло поспеет, чисти ево ножиком деревянным; в котле вычистить жила и класти его в творило, и как застынет резати его нитью крутою или проволокою; как мыла терть в воду и выжати, и послати в творило».
Уже в XVIII веке Казань становится одним из признанных центров мыловарения. Во многом этому способствовало ее удобное расположение на пути движения сырья с «киргизской линии». Казанское мыло становится известным в Польше и Германии, Персии, Хиве и Бухаре, как наилучшее по доброте против сделанного в прочих городах».