— Полиция, похоже, сюда вообще не заглядывает, — предположила Камилла.
— Изредка заглядывает, но… — тут Хлотар еще раз процитировал Конан Дойла, — …Не в ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно.
— Что ж, если хамегоргон Хава это не единственная живность, которая тут водится…
— Не единственная, — подтвердил он.
— …То я отлично понимаю полисменов, — она глотнула еще пива, — но давай вернемся к здешнему бизнесу Тургута Давутоглу. Я уже уловила про хвощевое лесоводство, и мне интуитивно понятно финикийское деревянное судостроение, ведь ретро-яхтинг в моде. Однако, ты упомянул некую неизвестную мне штуку: конвергентную роботизацию.
Хлотар взял у нее бутылку, глотнул пива, вернул бутылку обратно, и сообщил:
— Говорят, принцип конвергентной роботизации придумал доктор Филипп Уэллвуд из Восточно-Средиземноморского Университета, что в Фамагусте.
— Это тот, которому 104 года?
— Он самый. Его область: эксплитика, наука про объяснения. Поэтому тема получилась понятная даже неспециалисту. Слушай. В давние времена все товары изготавливались ремесленниками, путем штучного ручного труда. Потом появился конвейер и рабочие специализации. Так изготовление товаров стало серийным, однако, для этого пришлось существенно поменять дизайн товаров: они стали иными, чем при ремесленной схеме.
— Это очевидно, — согласилась Камилла.
— И, — продолжил Хлотар, — должно быть также очевидно, что при переходе от рабочих к големам надо опять поменять дизайн. Если големы не годятся для изготовления некого продукта, значит, должен быть придуман похожий замещающий продукт, для которого големы годятся. Иногда достаточно поменять оснастку конвейера, чтобы для работы не требовались слишком сложные человеческие свойства, которыми големы не обладают.
— А… — протянула она, — …Големы это то же, что условно-универсальные роботы?
— Как я понимаю, — ответил он, — голем это MVP условно-универсального робота. В том смысле, что голем имеет такое минимальное подобие рабочему человеку, при котором возможна простая замена человека на голема для массовых рабочих мест в индустрии. Впервые это сделано в автопроме Ливии около семи лет назад… Хотя, нет.
— Что — нет? – не поняла она.
— Нет — в смысле это не все. Еще надо, чтобы големами можно было заменить людей на производстве самих големов. Хотя бы на стадии сборки.
— Големы должны воспроизводить себе подобных, так что ли? — спросила Камилла.
— Грубо говоря, так, — подтвердил Хлотар, — но точнее скажет Юлиан Зайз. У него новые дизайн-проекты яхт вроде бы ориентированы на постройку големами.
— Вот как? Что, Юлиан тоже здесь?
— Да, и вся команда. Аслауг и Трэй тоже…
…
6. Финикийские парусники и другие шутки в стиле аргонавтов.
Волшебный лес – это архетип. Таковой прослеживается в мифах всех народов мира, на территориях длительного обитания которых вообще есть лес. Так вот, выйдя утром на балкон (осмотрительно завернувшись в плед), Камилла увидела волшебный лес, будто явившийся из сказок. Лес казался огромным (хотя реально занимал лишь около четырех тысяч гектаров), рос прямо из воды заболоченного мелководного залива, и можно было разглядеть прорезающие его коридоры, будто входы в лабиринт, начинающийся около циклопического матово-серебристого пузыря, лежащего на воде.
— Какие у тебя ассоциации? – спросил Хлотар, подойдя сзади и обняв ее поверх пледа.
— Э-э… — она на минуту задумалась, — …У меня две параллельных ассоциации. Первая: мифический Крит времен Миноса: гавань, торговые парусники, дворец и лабиринт, где скрыт минотавр, сын Пасифаи и морского быка Посейдона. Вторая: эльфийская гавань Эделлонд у края Корабельного леса времен морских королей из эпоса Толкиена… Ой! Кажется, эпос Толкиена ближе к делу.
Такой вывод был продиктован появлением второго матово-серебристого пузыря, тоже огромного, хотя намного меньше первого. Этот меньший пузырь не лежал на воде. Он неторопливо плыл по воздуху, разворачиваясь к югу и постепенно набирая высоту.