Мы садимся за столик в центре и тут же рядом оказывается Юля. Смешливая блондинка в короткой юбке и просторной футболке. В «Безнадеге» нет и никогда не было формы.
Я бросаю короткое «я сегодня устала» и прикрываю глаза, не слушая, что заказывает Шелкопряд. Не интересно.
И все-таки у меня к мужчине напротив есть вопрос. Один простой вопрос, который я задавала себе вчера, пока ехала домой, пока стояла под душем, пока ела пиццу перед экраном ноута, задавала сегодня весь день и вечер.
Но пока я держу этот вопрос при себе. Сижу с закрытыми глазами и вдыхаю запахи, звуки, голоса и шорохи «Безнадеги».
Смотрю на искателя вновь только когда приносят наш заказ.
Ему – кофе. Простой черный кофе в синей кружке.
Мне имбирный латте, подтаявший пломбир в креманке и глубокую тарелку чипсов с перцем.
О да. Это то, что мне сейчас надо.
Я придирчиво осматриваю содержимое миски, ищу чипс поаппетитнее, перебираю. Тщательно перебираю, потому что первый – должен быть идеальным, чтобы не испортить ощущения от остальных.
- Они все одинаковые, - говорит мужчина, через какое-то время. Он наблюдает за мной, я чувствую, хотя все еще не вижу его лица. Оно по-прежнему размыто и спрятано от меня, только черные волосы, немного взъерошенные осенним ветром. И мне сегодня тоже нравится на него смотреть. Это странно, наверное, но не более странно, чем обычно в моей жизни.
- Ты не прав, - качаю головой, не отвлекаясь от своего занятия. - Это важно.
Вот этот.
Выбор наконец-то сделан.
Я макаю картофель в мороженое, кладу в рот и снова закрываю глаза, блаженно выдыхая. Это вкусно. Это разные текстуры на языке. Сочетание перца и пломбира, холодного, мягкого и сладкого, и шершавого и пряного с небольшой остротой. Это очень вкусно.
- Тяжелый день, говоришь? – раздается бархатный голос Шелкопряда. В нем нет иронии и нет удивления, возможно, легкое любопытство, но оно не более, чем вежливость.
- Ага, - я все еще смакую. И мне все еще кайфово. А поэтому вопрос мой все еще не озвучен.
Он ничего не говорит, но я знаю, что смотрит. Его интерес сейчас, в этот миг, кажется слишком пристальным. Вдруг становится таким. Где-то в промежутке между глотком кофе и новым чипсом с мороженным. Он наблюдает за мной как… как энтомолог за неизвестной ранее науке букашкой. И от него действительно веет холодом.
Я снова делаю глоток кофе и открываю глаза.
- Что ты возьмешь с меня за душу? – наконец, спрашиваю, подпирая рукой подбородок.
- Протрезвела, - в голосе слышна улыбка. Но эта улыбка ненастоящая, как и его лицо. Он сам вдруг становится ненастоящим. И смотреть на него мне больше не нравится.
- Можешь так считать. Так какова цена?
Он немного склоняет голову, и я ощущаю взгляд мужчины на моих пальцах.
- На чем ты играешь? – вдруг спрашивает совершенно непонятное вместо того, чтобы ответить.
- Стэйнвей, как вариант, - пожимаю плечами. Нет, я не вру, я правда умею играть на пианино.
- Нет, - мне кажется он кривит рот, по крайней мере, его нет, звучит так. – Уверен, есть еще что-то, - и он берет мою руку в свою, переворачивает, проводит почти невесомо пальцами от основания ладони на внутренней стороне к себе, до самых подушечек. Ведет медленно, почти не касаясь.
Это движение отчего-то кажется очень интимным, хотя не является таким. Там нет подтекста. С его стороны. Просто любопытство. Но у мня волоски на руках встают дыбом, и температура вокруг вдруг повышается на несколько градусов. Напрягается спина, благодушное, почти расслабленное настроение, мое обычное состояние пофигизма, вдруг сменяется чем-то другим. Чем-то… Это еще не желание, но… легкий намек уже есть.