Я вздохнула, распахнув пошире глаза. Мужская плоть вздыбилась, потемнела, покачиваясь. У меня дух перехватило от этого видения, я поплыла. Галиад перешагнул через брюки, которые остались лежать на полу, приблизился ко мне, нависнув, упираясь руками с двух сторон. Я откинулась назад, глядя ему в глаза.
- Силия, задень его, - попросил меня Тадар.
Я протянула руку, осторожно прикоснулась к горячей плоти, вздрогнув от контраста. Мои пальцы были ледяными.
- Это невыносимо, милая, - шепнул Галиад. – Смотри на меня, - потребовал он, толкая рукой в грудь. Я упала спиной на кровать. Тадар медленно снял с меня трусики, вложил их в мою руку.
- Они мокрые, - с удовольствием прокомментировал он, заставляя сжать ткань. – Чувствуешь?
Я кивнула.
- Ты порочная девчонка, Силия. И я тебя испорчу окончательно, - пообещал он, врываясь в моё лоно.
Я вскрикнула. Галиад замер, прикрыв глаза.
- Знаешь, почему мне нравятся мужчины?
- Нет, - шепнула в ответ.
- Они любят жёстко, - поделился информацией Тадар, открывая потемневшие глаза. – Мало женщин, которые получают удовольствие от жёсткого секса. Таких надо искать, а мне лень. А мужчина любой согласен, чтобы его оттрахали так, чтобы звёздочки летали перед глазами, даже до крови, главное, оргазм получить. А с женщинами надо быть предельно осторожным.
- Вы сказали, что с капитаном были нежным.
- Да, нежным, девственники этого достойны. Первый раз должен быть таким, чтобы запомнился навсегда. И первый мужчина должен запасть в душу. Я был с ним нежен первый раз. И с тобой я могу быть нежен, но не хочу.
Он дёрнул бедрами, проникая в меня ещё глубже. За разговором он дал мне время привыкнуть к его размеру.
- А знаешь, почему? – спросил Галиад.
Я цеплялась за его плечи, теряя нить разговора. Было так приятно чувствовать его тяжесть на себе.
- Нет, - шепнула в ответ.
- У тебя был первый мужчина, и нужно вытравить воспоминания о нём.
Зачем ему это было надо, я не успела спросить. Тадар начал двигаться, с каждым толчком наращивая темп. Затем закинул мои ноги себе на плечи, до тягучей боли пронзал меня каменной плотью. Я всхлипывала, пытаясь привыкнуть. Но Галиад не давал этого сделать, с каждым разом проникая ещё глубже. В какой-то момент стало откровенно больно, и слёзы сорвались с моих ресниц. Именно тогда всё прекратилось. Тадар, тяжело дыша, смотрел мне в лицо и осторожно гладил по вискам.
Не так я представляла интимность с ним. А он сел на пятки и стал целовать пальцы на ногах, взрывая мою кровь острым наслаждением. Его язык проникал между пальчиками, лаская, будоража. Движения бёдрами стали не такими напористыми. Я задыхалась, выгибаясь. Я не понимала что со мной. Никогда не ощущала ничего подобного.
- У твоего бывшего маленький член? Ты очень узкая, Силия. Словно это твой первый раз с мужчиной, - лёгкий шёпот ворвался в разноцветный мир, успокаивая, притягивая, как верёвка, к реальности, чтобы я не потерялась окончательно. – Или с ним тоже было больно?
Пожала плечами. Он играл моим телом, словно изучал, выискивал чувственные участки, и когда я вздрагивала, судорожно вздыхая, повторял свою сладкую пытку пару раз, запоминая.
- Иногда да, - отозвалась, неотрывно наблюдая за языком Галиада, а он продолжал дарить невозможное удовольствие. Внизу живота от каждого юркого движения словно пружина стягивалась всё сильнее. Плоть Тадара продолжала таранить моё лоно, но уже не было неприятных ощущений. Я начала таять.
- Ты слишком хороша для меня, Силия. Даже до противного хороша. Так и хочется запятнать тебя пороком. Я обожаю всё, что запретно. Ты уже догадалась об этом. А ты словно мой свет совести.
Он опустил мои ноги себе на талию, резко склоняясь надо мной.
- Силия, ты соблазнила меня своими речами, своей любовью, своим светом.
Мы замерли, всматриваясь друг другу в глаза. Я видела в его взоре странный порочный огонь, разрастающийся в вишнёвое зарево. И испугалась. Поняла, что мне не поймать его, не приручить. Он сам выбирает, когда и с кем. За это он наказал болью. Я ему приказала, а теперь расплачиваюсь.
Ласковый поцелуй был для меня откровением, сколько раз я мечтала о нём. Я порывисто обняла Галиада за шею, прижимаясь к нему, ногами обвила талию. Наши языки сплелись, я отчаянно хотела урвать этой нежности побольше. Ведь понятно, что это первый и последний раз, когда мы вместе. Я не позволю ему делать мне больно. Я выполню то, что он хочет, и улечу. Я решу, когда это закончить, а не он. Я боюсь той боли, которую он обрушит на меня. Это будет хуже, чем с Лиантером. Тот забрал с собой лишь богатство, а Галиаду нужны будут моя душа и сердце.