- Допрыгалась, - только и смогла сказать растерявшаяся Миррет.
Зато ожил эльф. Он оглянулся на берег, похлопал глазами. Потом, видимо не досчитавшись родной дочери, хрипло спросил:
- Где?
- Там, - ответила Миррет и указала примерное направление.
- Ах, вы так, - мрачно сказал эльф, забрел в воду по пояс и тоже нырнул.
- Одному мне все это кажется странным? - спросил Луи в пространство.
- Да ничего странного, - отозвалась лягушка и даже отложила в сторону лопух. - Дурную эльфу уволок местный водяной. Потому что красивая и потому что полезла в воду, не спросив разрешения. Наш водяной помчался отбивать жену. Он постарше местного будет, так что шансы у него есть. А бестолковый папаша, набиравшийся сил от воды и воспринимавшийся озером, да и водяным, как голодный дух, воспринял пропажу дочери на свой счет и тоже отправился ее спасать. А попутно мстить. Непонятно только кому и за что.
- Какие страсти, - пробормотала Миррет.
А волк встал, встряхнулся и тоже побрел в воду.
- А вы куда?! - возмутилась девушка. - Эту дуру без вас спасут!
- Скучно, - сказал волк, оглянувшись.
- Тогда я с вами! - решила девушка и поскакала к озеру, на ходу разуваясь.
Луи вздохнул, подобрал безразмерную сумку и тоже пошел. И думал он о том, что женщины странные создания, сами не знают, чего хотят. А если и знают, поступают вопреки этому знанию.
Аладриэль, успевшая нахлебаться воды, проститься с жизнью, вспомнить половину эльфийских богов, а некоторым даже помолиться, была зла, очень зла. И сожалела она сейчас только об одном, о том, что не прихватила с собой в озеро любимый кольт. Он защищен от воды заклинаниями, так что был бы сейчас в рабочем состоянии. И Аллочка бы с огромным удовольствием выстрелила в скалящуюся рыбью морду мелкого существа, одетого в хламиду обшитую раковинами и жемчугом.
- Здравствуй, здравствуй, красная девица, - гулким басом заговорило существо.
- Красная?! - возмутилась Аллочка и огляделась в поисках тяжелого предмета. Она даже вспомнила, кто и когда ее так уже называл, и это только добавило злости. И появилось подозрение, что это какой-то родственник того оборотня. У них в роду все со странностями, и все считают красный цвет синонимом красоты.
- Не пугайся, здесь тебя не обидят. Выйдешь за меня замуж и будешь как сыр в масле кататься. Будешь ходить в жемчугах да золоте, - продолжил заранее заготовленную речь уродец.
- Сыр в масле?! - еще больше возмутилась Аллочка, так ярко это представив, что на мгновение ей даже поплохело. - Какая гадость! - искренне сказала девушка, но ее то ли не услышали, то ли это была такая приветственная речь, отступление от которой каралось смертной казнью.
- Будешь царицею морской…
- Какой еще морской, если это озеро?! - рявкнула Аллочка и топнула ногой.
Уродец смутился и шаркнул ногой, а потом улыбнулся, став еще уродливее.
- Из озера вытекает речка, которая впадает в море, - гордо заявил он и заглянул в листочек, на котором видимо была записана приветственная речь для похищенных девушек.
- Ах впадает… - зашипела Аллочка так, что ей бы наверняка позавидовали все темные эльфийки поклоняющиеся огромной паучихе.
Но возможно, все еще бы и обошлось, если бы в этот самый момент не появилась служанка-утопленница с заготовленным заранее приворотным зельем в медном кубке украшенном рубинами.
- Впадает, значит! - завопила эльфийка и, наконец найдя тяжелый предмет, нахлобучила его на голову похитителю.
Кубок оказался немного не по размеру и застрял, едва дойдя до лба. Зато зелья водяной от неожиданности нахлебался, прежде, чем сообразил, что это такое. И смотрел он в этот момент, как назло, не на прекрасную эльфийку, а на служанку с раздувшимся лицом и кокетливо выглядывавшим из пустой глазницы червем.
- О, моя царица! - завопил бедолага и бросился к предмету вожделения.
Аллочка его не поняла и в направлении бега не разобралась, поэтому выхватила у служанки поднос и с его помощью вбила кубок водяному до щек.
- Прекрасная! - ни капельки не смутился произошедшим водяной, у которого нюх был даже получше зрения, а еще он очень хорошо чувствовал вибрацию от малейшего движения.
Служанка, пойманная в страстные объятья, равнодушно посмотрела на несчастного влюбленного единственным глазом и червем. Потом аккуратно хозяина от себя отлепила, хозяйственно подобрала поднос и, не получив больше никаких мысленных указаний, отправилась в хранилище для служанок.
- В жемчугах и золоте будешь! - продолжал надрываться водяной, семеня следом за утопленницей. - Царицей морской! Я с рыбкой договорюсь, если надо, с той самой, - страстно прошептал он в ухо служанке.
Но «прекрасная» оставалась неумолимой. А все потому, что заплатил водяной заезжему некроманту за обыкновенных зомби, когда-то решив, что лучше такие служанки, чем чересчур самостоятельные мавки или вечно озабоченные продолжением рода русалки, со своей щекоткой и утаскиваемыми под воду посторонними мужиками.
- В золоте и жемчугах! - явно заело водяного.
- Странный он какой-то, - решила Аллочка, даже не подозревавшая, что благодаря своему характеру счастливо избежала участи быть опоенной приворотным зельем мгновенного действия.
Хотя, конечно, не факт, что она стала бы что-то пить из рук гнусного похитителя, не говоря уже о неприглядного вида мертвячке.
Да и заботило сейчас эльфийку совсем другое - она решила получить за свое похищение хотя бы какую-то компенсацию, а крупный камень, очень похожий на изумруд, из спинки трона выковыриваться не хотел.
Первым до большого пузыря воздуха, в котором был выстроен дом озерного водяного, добрался другой водяной - болотный. Дом если честно, был вылеплен из глины и тины, с редким добавлением камней, но издалека это было не заметно. Зато было отлично заметно отсутствие дверей и стекол в окнах.
Водяной, чье сверх длинное и сверх сложное имя добрая жена сократила до Боди, немного постоял, подумал и решил лезть в окно. А то мало ли какую ловушку дальний родственник устроил на пороге. Бодя бы точно устроил. Не заради неведомых врагов, которых на болоте, откровенно говоря, не водилось, а ради спасения собственного здравого ума от приставучих русалок с их икрометанием.
Озерный водяной, правда, никаких ловушек не устраивал, а русалок давно разогнал с помощью служанок-зомби, из-за чего, собственно и заскучал по женскому полу настолько, чтобы заняться его похищением, но болотный об этом не знал. И, следуя собственному принятому решению, полез в окно.
В общем, с геометрией Бодя никогда не дружил, она даже не знал о ее существовании. Поэтому высчитать заранее, а пролезет ли в овальное окно сложная фигура типа «водяной родившийся из коряги», он не смог. А фигура взяла и не пролезла. Причем, как это часто бывает, на самом интересном месте - когда верхняя часть перевешивала вниз и в помещение, а нижняя задорно торчала вверх и наружу.
- Ах ты ж бесхвостый головастик, - обозвал Бодя родственника, наверняка специально придумавшего такие окна, схватился руками-ветвями за стены и поднатужился.
Потом еще раз поднатужился.
И еще раз.
А потом стена не выдержала и рухнула внутрь дома вместе с гостем.
- Жабья икра, порченная, - высказался по этому поводу водяной, выползая из-под обломков.
Похитителя чужих жен ему хотелось наказать. Очень и сильно, чтобы навсегда зарекся как похищать жен, так и строить дома с узкими окнами и непрочными стенами. То, что если бы стена была прочной, он бы так и продолжал висеть нижней частью наружу и вверх, Бодю ни капельки не смущало, ведь если бы окно изначально было достаточно большим, он бы в нем не застрял.
- Я иду, - сказал сам себе водяной и действительно пошел. Именно туда, куда хотел попасть - к дальнему родственнику, озерному водяному.
О том, что Аллочки там может и не быть, Бодя не подумал. А того, что ненормальный родственник будет ползать на коленях перед явно давно умершей и протухшей девицей, предлагая ей полюбоваться чудесной жемчужиной в раковине, даже предположить не мог.