От этих мыслей мне стало жутко, и я отвёл свой взгляд от окна. Снова стало тихо. Сколько я просидел в этой тишине, точно не знаю, но когда мне надоело бездействовать, я поставил пластинку с «мягким джазом», горячей водой наполнил ванну до краёв и с головой опустился в тёплый мир музыки. Она единственная ждала меня всегда и везде, где бы я ни был, о чём бы ни думал, только музыка была верна мне. Ещё никогда я не слышал от неё никаких упрёков, скандалов, у нас не было с ней ссор, не было недопонимания. Она знала мой характер, знала кто я, кем хочу быть или как действовать, она владела мной и утоляла мою жажду. Была похожа на глоток прохладного пива «Асахи», жарким, летним днём. А я, в свою очередь, владел музыкой. Это больше чем мимолётная страсть, когда ты видишь девушку с прекрасным лицом идёшь, думаешь, мечтаешь, и вот её уже и след простыл, нет, это было что-то большее. Это любовь. Любовь из четырёх букв и трёх звуков - L.O.V.E.
Она переливается разными цветами и ложится на промокшую плитку пола в ванной комнате, я встаю на неё и ощущаю себя совсем другим человеком. Я не был таким никогда. Ни в детстве, ни в юношестве, ни на проспектах города, ни на лекциях в университете. Но что же это, - что-то необъяснимое. Лишь накинув на себя халат, и подойдя ближе к тёмному окну, за которым чернота, я понимаю, мы слишком холодные в душе, но у нас горячее сердце…
Я мог бы размышлять обо всём этом очень долго. Полёт фантазии, волна и скольжение автоматически несёт куда-то вверх, на выдуманную свободу, но в итоге, всё равно, меня либо выносит на берег, либо погружает на самое дно…
Но время проходит, а музыка затихает. В комнате становится совсем пусто. Нужно поменять пластинку, но нет особого желания. В этой тьме я закрываю все окна тонкой вуалью, расстилаю одеяло из воздушной дымки и ложусь в кровать. Гляжу в потолок и вижу отпечатки жёлтых фар на чёрном, безмятежно-закрытом фоне… Интересно, что сейчас делает та девушка из бара?
4
Мир продолжал расплёскивать свои разноцветные краски. Небо лазурилось после нескольких пасмурных дней. Листва шелестела и опадала, подхватываемая прерывчатыми потоками ветра. Мир продолжал существовать. Мир вне бара… Я взял такси и поехал в сторону университета. Жизнь текла автострадой, сливаясь с перекрестками и образовывая артериальную систему города. Для больших и элитных городов нужны большие оркестры, биг-бэнды. Для дешевых и маленьких забегаловок подойдут квартеты или же, что хуже всего - фоновая музыка из колонок. Моя жизнь мчалась по автостраде утреннего города. Дорога блестела солнечными лучами. Доехав до точки назначения, я расплатился помятой купюрой с лицом Фукудзавы Юкити, вышел из машины и, закрыв дверь, наконец, почувствовал себя немного бодрее. Раннюю улицу освежала прохлада. Окна университета и вчерашние лужи отражали небо и синели в предвкушение нового дня, но с такой же томностью, они ожидали пламенного зенита.
Аудитории были ещё пустыми. Нет, в них, конечно, сидели студенты и обсуждали абсолютно бессмысленные проблемы, но их было мало. Дискуссии про одежду, политику, отношения… это было всё так пусто на фоне листвы, которая шелестела на ветру или неба, которое тосковало от недостающих взглядов. Звёзд, которые своим пламенем разбивали пустоту и искривляли пространство.
Ещё в детстве я слишком часто смотрел на небо, а не на людей, оглядывался на природу, а не на дорогие гаджеты или модную одежду. За это я имел особенность таить свои страхи, боль, любовь или радость в себе. В детстве вместо похода на пьянку с одноклассниками я предпочитал поглядеть на раскатывающиеся, бушующие волны или иногда тихое и умиротворённое море. Сам, один… Я уже тогда понимал,- только в одиночестве можно почувствовать себя частью этой вселенной. Слиться с пространством. Стать воздухом, атмосферой, целым миром…
Наверное многие поэты, художники испытывали что-то подобное. Но некоторые из них имели свойство открываться людям. Впускать их в свою душу. Я не пошёл бы на это. Моя душа и так была изранена. Но именно из-за этого я не чувствовал боли. Боль была в чём-то другом. Возможно в самих людях или в их отсутствии.
Поэтому я и стал после школы, когда поступил в университет, всеми способами тянутся к ним, тем людям, которые ненавидели меня. Выступать на литературных лекциях, проводить общественную работу. Даже иногда устраивать маленькие революции в коллективе. Но это всё тонкости… Я так же поселился в общежитии, для общения, общего понимания. Но всё равно это было не то… Вскоре я окончательно понял, что мне намного комфортнее находится в одиночестве. Слушая старые пластинки джазовой эпохи, полностью погружаясь в себя…