Оставляя девушку в звукозаписывающей кабинке, я вернулся к Широ, который сидел за микшерным пультом. Мы переглянулись, и я нажал кнопку, чтобы слышать Мелани. Девушка всё ещё боялась, она начала тихо петь, но её голос дрожал. Для записи никуда не годится. Поймав вопросительный взгляд Широ, я вздохнул и вошёл в кабинку к Мелани.
— Послушай, тебе нужно расслабиться — Мелани испуганно подняла на меня глаза. — Забудь о том, что здесь кто-то есть — я положил руку на плечо девушки, заставляя смотреть мне в глаза. — Сейчас здесь только ты и песня, больше никого. Почувствуй её, стань одним целым с песней.
Серые глаза завороженно вглядывались в мои карие и полные надежды глаза. Она должна преодолеть стеснение, неуверенность и страх. Только так она сможет стать поистине невероятно популярной певицей. И когда я увидел едва заметный кивок, я быстро вернулся к Широ и приготовился слушать голос Мелани. Поначалу она всё ещё волновалась, и голос подрагивал, но затем, постепенно слушаясь моего совета, она растворилась в песне. Именно то, чего я и добивался. Голос лился, словно звонкий, чистый ручеёк, изредка ударяясь о подводные камни, придавая звучанию особенные нотки. Девушка даже внешне преобразилась. В глазах появились искорки, а губы тронула едва заметная улыбка. Мне так хотелось запечатлеть этот момент и потом показать самой девушке, чтобы она тоже увидела, как расцветает. Но песня закончилась и Мелани сняла наушники, вопросительно смотря по сторонам.
— Ты потрясающе спела! — не выдержав, я залетел к ней в кабинку.
— Спасибо — скромно ответила Мелани.
— Будешь продолжать в том же духе, и альбом разлетится по первым местам — одобрительно сказал Широ.
Мелани робко улыбнулась и посмотрела на меня, словно ища поддержку. Кажется, она потихоньку начинает доверять мне. Сегодня не день, а чудо какое-то. Лишь бы не было ложки дегтя среди этой бочки мёда.
Немного обсудив кое-какие детали, я сказал Мелани, что отвезу её к Биллу, чтобы она позанималась вокалом. На что девушка запаниковала и попыталась отказаться, придумывая на ходу отговорки. В принципе, это не удивительно, учитывая, как в прошлый раз повёл себя Билл. Однако я надеялся, что мой брат исправится и всё-таки найдёт общий язык с Мелани. Поэтому через уговоры и весомые доводы, мне удалось убедить Мелани, и она сдалась. К сожалению, я не смог остаться с ними и присутствовать на их занятии. Мне нужно было вернуться в студию и поработать над материалом, что сегодня записали.
POV Мелани
Я всё больше погружалась в мир, который предлагал Том, и с ужасом понимала, что начинаю привыкать к нему. Одновременно с этим внутри разрывали сомнения и чувство вины. Ты пытаешься сделать шаг вперёд, но что-то тянет тебя назад. Словно к твоей шее привязали огромный камень, и каждый раз, как только ты делаешь шаг, он мешает и оттягивает тебя, вынуждая отступить и сделать шаг назад.
Мне вовсе не хотелось заниматься вокалом с братом Тома. Ещё свежи были в памяти те чувства, что он вызывает. Холод, агрессия, настороженность и гордость. Зачем испытывать это вновь? Если я так неприятна ему, то не проще ли никогда больше не встречаться с ним? Вот только Том считал по-другому. Он хотел как лучше для меня. Я видела его старания и сильное желание помочь мне. Просто он не понимал, что это ничего не изменит. Всё же, я была благодарна ему, ведь только он один заметил и разглядел во мне нечто большее, чем одиночку, мечтающую покинуть этот мир. Поэтому я сдалась и позволила ему отвезти меня к Биллу.
В этот раз было немного по-другому. Билл старался быть вежливым, добрым и отзывчивым. Он улыбался и делал вид, что забыл про тот неприятный инцидент. Но мне по-прежнему было некомфортно рядом с ним. Я боялась его. Да ещё и этот дом, напоминал о величии и богатстве Билла, заставляя чувствовать себя ничтожеством. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы рядом со мной оказался Том. Он не возвышается, и у него нет этой звёздной мании, что есть у его брата. С Томом я чувствую себя намного лучше и спокойней. Наверное, потому что даже несмотря на то, что я мало знаю Тома, я могу доверять ему. За этот короткий период он проявлял ко мне так много доброты и ни разу не возвышал себя.
— Ладно, так… — Билл вздохнул, долго смотря на меня. — Сменим обстановку. Пойдём.
— Куда? — испуганно спросила я.
— В одно спокойное место. Если боишься, можешь позвонить Тому и спросить, не маньяк ли я — иронично произнёс парень.
Его наглости не было предела. Однако мне совсем не хотелось тревожить Тома, поэтому кое-как перебарывая страх и сомнения, я всё же последовала за Биллом. Мы сели в такси и поехали в неизвестном для меня направлении. Билл был абсолютно спокоен, просматривая что-то в своём телефоне. Я же не находила себе места, прикованная к окну, всматриваясь в очертания пейзажа и пытаясь разглядеть хоть что-то знакомое. Мы проезжали длинные улочки, обрамлённые пальмами и небольшими зданиями. Наконец, показался издалека желтовато-белый песок и морские волны. Машина остановилась и после того, как Билл расплатился, он повёл меня к пляжу. Я разулась, чтобы не набрать в кеды песка и, закрыв глаза, вслушивалась в успокаивающие переливы морской воды. Тёплый песок касался ног и приятно щекотал, создавая эффект массажа. А ветерок освежал и разносил солёный воздух по всему побережью. Меня сразу же откинуло в далёкие воспоминания, и на губах невольно заиграла горькая улыбка. И хоть я не видела, но была уверена, что Билл наблюдает за мной.
— Я люблю этот пляж — парень первым нарушил тишину. — Здесь можно побыть одному и о многом подумать.
— В детстве родители часто приводили меня на море — тихо начала я. — Оно всегда успокаивало меня и придавало сил — не знаю, зачем я всё это сказала.
Билл сел на песок и откинулся назад, подставляя лицо солнечным лучам. Немного колеблясь, я села рядом. Смена обстановки и в правду оказалась полезной. Напряжение спадало и я стала чувствовать себя боле менее комфортно. В природной стихии все равны. Здесь не особо видны различия между богатым и бедным. Солнце светит для каждого и море всегда готово принять любого человека. Оно не разделяет на классы или социальные положения. Море лечит и успокаивает любого, кто нуждается в помощи.
— Том рассказал о твоих…о твоей ситуации — Билл запнулся, но попытался аккуратно подобрать слова. — Наверное, это не моё дело, просто я переживаю за Тома. Его жизнь тоже не идеальна — парень внимательно посмотрел на меня. — И я не хочу, чтобы ему вновь доставили разочарование — он говорил искренне, и впервые я не заметила холода и надменности в его глазах.
— Я понимаю. Том замечательный человек. Иногда мне кажется, что всё это сон, ведь я не заслуживаю всего этого — бывает, мысли очень тяжело удержать в голове, и они прорываются наружу.
— Почему? — удивился Билл.
— Не знаю — легко пожала плечами. — Я чувствую вину из-за гибели родителей — мне не хотелось поднимать эту тему, но Билл должен был понять, что меня сдерживает.
— Знаешь, Том вытаскивал меня из разных состояний. И поверь, если ты доверишься ему, он сделает так, что ты будешь чувствовать только огромное желание жить — Билл улыбнулся.
Его искренность и добродушие разбили холод и надменность. Отношение к нему немного поменялось. Я увидела его с другой стороны. Он просто переживает за брата. Разве можно его в этом винить? Вовсе нет. Я прекрасно понимаю Билла и его переживания. И то, что он ради брата старается мне помочь, говорит о том, что у него самого доброе и отзывчивое сердце. Иногда нужно приложить усилия и пойти на уступки, чтобы разглядеть что-то хорошее в человеке. И тогда человек может удивить тебя. Как, например, сейчас удивил меня Билл. Скованность треснула и потихоньку мы стали привыкать друг к другу. Билл терпеливо объяснял мне упражнения и старался хвалить, вместе с тем аккуратно указывая на ошибки. Чувствуя себя намного лучше, я прилагала усилия, чтобы быть хорошей ученицей. Мы провели на пляже больше трёх часов, совершенно забывая о времени. Атмосфера разрядилась, и мы уже смогли общаться как приятели. Но, что удивительнее всего Биллу удалось рассмешить меня. К сожалению, я не знала, что в это время за нами наблюдал Том.