Слышу шум…в моей кофейне есть кто-то помимо меня. Кто-то вторгся в царство королевы Элли! Срочно найти! Осматриваю внутреннее убранство кафе. Четыре аккуратных столика с стоящими возле них мягкими стульями, белые стены, украшеннные различными детскими рисунками кошек самых разных пород… Их тут сотни. Даже Сильвестра изображение есть, а он у меня британец, кстати говоря. И я была в «NoName» одна уже много лет. А теперь нет. Может, мне показалось? Не думаю, что-то живое, кроме меня и кота есть в кофейне. Вот и ищу глазами, в волнении дрожащей рукой сталкиваю кружку с идеальным латте на пол, она разбивается, подобно моему сердцу когда-то давным-давно. Ещё до кофейни.
Да, тогда я была счастлива, и это был не кот…Но я уже мало что помню. Ничего не помню. Не помню, не помню, не помню! Да, что касается памяти, тут она под стать мне капризна, вредна и противна, словно неудавшаяся ведьма.
И шаги в кофейне всё ближе. И вот я вижу его. Это мужчина, определённо. В длинном плаще, воротом, своим скрывающим его лицо и на меня, уставились лишь два голубых глаза, словно бы чего-то вымаливающих. Только чего?..
«– Латте, пожалуйста», – сказал незнакомец в плаще. Я принялась выполнять свою работу, впервые для кого-то. Кого-то обслуживать… Небрежно сделала латте и на сливках хотела нарисовать средний палец, но вышел обычный кленовый листочек. А что, флаг Канады, тоже неплохо. Полная недоумения и мизантропии ставлю кружку на стойку и придвигаю к незнакомцу.
– А…а как вас зовут? – спросила я слегка не с той интонацией в голосе. Незнакомец молчал. Обозначим его лучше мистер N. Это так таинственно и романтично звучит, мда…
Больше мистер N не сказал ни слова. Ни в то утро, ни в какое-либо другое, кроме, конечно же, просьбы приготовить ему кофе. Допивал латте, пару секунд рассматривал кружку, вставал и исчезал. И в этот самый момент я слышала мурчание и мяуканье Сильвестра. В этом определённо была какая-то связь…
Дни сменялись один за другим, становясь неделями, и каждый день я просыпалась на диване, укутанная пледом, улыбалась Сильвестру, наливала кофе мистеру N, выпивала кофе, и ложилась спать. Я никогда не видела снов, но спать хотелось очень сильно. Королева Элли всегда хотела спать.
Но даже в самом безнадёжном однообразии наступает время перемен. Помимо мистера N в «NoName» появился ещё один посетитель. Точнее сказать, посетительница. Она тоже поначалу не говорила ничего, кроме заказа. Заказывала чай. Молочный улун. На дух его не переношу и, вообще, это кофейня! Но ведь я не могу выгнать посетительницу, которая позже -таки назвала мне своё имя. Её зовут Дороти, она очень красива. Сама милота во плоти. Голубые глазки, как и у мистера N, такие же вымаливающие, давящие на жалость и вытягивающие заботу. Я и Дороти – ровесницы. Обеим по 23. И у нас много общего, да всё. Мы выглядим почти что одинаково. Только вот одно различие, губящее нашу эфемерную, возможную, но всё же дружбу. И различие это в том, что я люблю латте, а она – улун. Как бы это глупо не звучало, я знаю, но всё же это серьёзный повод не начинать дружить с Дороти, на мой взгляд. Да и от неё дурное предчувствие меня преследовало постоянно.
И так изо дня в день. мистеру N – латте, как и мне. Дороти за самым дальним столиком – молочный улун. До первого происшествия. Знаете, какого? Мистер N. Оставил мне чаевые и записку, что гласила: «Элли, возвращайся в Канзас». Откуда он знает моё имя? На моём фартуке ведь нет бейджика. По крайней мере, я не вижу. Да и в Канзасе скучно, там ураганы частые, Элли всяких уносят туда, откуда они не уйдут ни за что на свете.
А на следующий день мистер N не пришёл. И через день после следующего. Он не заходил целый месяц, и мне было страшно. Я что-то чувствовала к этому мрачному молчаливому незнакомцу… Желание проявлять к нему заботу. Такую, знаете, какую любящая жена проявляет к мужу? Вот и тут так же. Я не назову себя влюбчивой, нет, но тем не менее, я переживала за чёртова мистера N.
А через месяц случилось непоправимое. Меня разбудило не мурчание Сильвестра, а взрыв. Пламя окутало всю кофейню, Сильвестр жалобно звал, ему было больно, он сгорал заживо. Минут через пять я увижу его обуглившийся трупик, трупик маленького котенка, который прожил очень-очень короткую жизнь, и больше не разбудит свою Элли из Канзаса. Изумрудный Город горит, объят пламенем, проходит час, другой….
– Элли, кофейня рушится как твои воспоминания, рушится, как моя жизнь при разбитой чашке улуна, рушится, подобно воспоминаниям…Ты не спасёшься. Гори! Гори!
Я укуталась пледом. Это всё, что я могла сделать, я бессильна, как и Элли из Канзаса против урагана. Пламя пожирает мой фартук, всю остальную одежду. Я абсолютно нагая, укутанная пледом. На руинах своей кофейни, убитая Дороти, подползаю к трупу Сильвестра, обнимаю его, и начинаю рыдать.