— Да, конечно, прости, — быстро пробормотал парень и нахмурившись обвел взглядом зал, пытаясь понять о чем только что могла говорить девушка. Не найдя никаких подсказок в зале и мысленно простонав от необходимости капитуляции, наконец, выдавил, — Что ты говорила?
Чжоу закатила глаза и махнула рукой в сторону небольшой группы посетителей, отходивших от бара в поисках свободных мест за столами. Вопреки обыкновению, с самого открытия, народа было столько, что они вдвоем едва успевали всех обслужить. Хотя, Гарри подозревал, что его задумчивость вносила свою лепту в медленное продвижение очереди посетителей.
— Я говорю: ты выглядишь и ведешь себя очень странно. — девушка откинула длинные волосы, упавшие на лицо и пристально всмотрелась в друга.
— Прости, — еще раз начал Поттер и устало улыбнулся. Мысли метались в голове, не давая сосредоточиться на своих обязанностях. В конце концов мать с отцом постоянно твердили ему, что пора бы нанять бармена, способного его заменить и заняться чем-то по-настоящему стоящим. Но всё стоящее, в жизни самого парня сводилось к полутьме бара и пьяным разговорам за стойкой. “Поразительная в своей абсурдности способность упустить все шансы” — говорил отец и сдвигал брови. Будто сам никогда не был молод, будто забыл о том каким подростком и молодым мужчиной он был. В конце концов, как же тот факт, что он даже близко не напоминал порядочного и степенного мистера Поттера, в школьные годы. Судя по рассказам бабушки Юфимии, он никогда не щадил чувств и кошельков своих родителей, по крайней мере до того момента, пока не родился Гарри. Это остудило пылающее молодое сердце, заставило взяться за ум и достигнуть того, что он на сегодняшний момент достиг. Буквально пару часов назад филин деда принес письмо с упоминанием, что отца назначили на должность председателя квиддичного комитета и Гарри стоит поздравить Джеймса до того, как утренние газеты на все лады растиражируют эту новость. Еще бы, стоило поздравить отца с тем, что шквал критики опять польется на его сына, стоит только журналистам понять, что ничего кроме бара у наследника древнего рода, так и не появилось. Действительно, каково это быть сыном главы комитета, когда сам стоишь за барной стойкой. По крайней мере, каждый ухмыляющийся пьяный волшебник, который будет гадко тянуть что-то про его отца, оставит в кассе хотя бы пару галеонов. Уж об этом Гарри позаботится.
— Сегодня голова совершенно не соображает.
Парень действительно не мог понять где сегодня заканчиваются его мысли, а начинается реальность. Еще и письмо отправленное отцу, заставляло его вспоминать каждое написанное слово: было ли оно достаточно радостное и не было ли слишком натянутым? Он то вряд ли что-либо понял, но мать умела буквально читать между строк. И, делая выводы из прочитанного на свой лад, имела дурную привычку закидывать сына длинными письмами и настаивать на встречах и семейных ужинах. А он этого не хотел. Единственное, чего ему хотелось — секса. Ну или хотя бы нормального, спокойного сна, но непременно, с этим наглым и слишком красивым зельеваром. “Зельевар” — такое смешное слово, относительно такого незаурядного парня, как будто он целыми днями варил бодроперцовое и зелье от икоты. Конечно, его тоже нельзя было назвать обычным работником, которые в изобилии трудились на фирму его матери в аптеках и лабораториях магической Британии. Такие как Драко всегда становятся знаменитыми, богатыми и сверкают натянутыми улыбками на станицах газет. Где-то между титульной страницей с очередным скандалом и шестой, где обычно начинались новости спорта.
— Вы переспали? — девушка ничего не стесняясь произнесла фразу достаточно громко и пару волшебников обернулись в их сторону. Возможно она повысила голос случайно, стараясь перекричать шум зала, а возможно сделала это намеренно, заставляя своего друга обратить на себя внимание.
— Что же ты так орешь, пикси тебя раздери.
— Я не ору, — пожала плечами волшебница, но голос понизила на пару тонов. — Так вы переспали или нет?
— Какая в целом разница? — прошипел бармен и скрылся в подсобке. Но, от подруги было слишком сложно отвязаться, поэтому он не удивился, когда обнаружил, что она идет за ним. Чжоу закрыла дверь и привалилась спиной к полотну, отрезая все пути к отступлению. Ее взгляд красноречиво давал понять, что она не выпустит Поттера без полного отчета о вчерашнем вечере.
— Разница в том, что ты выглядишь, как банши. Ходишь туда сюда и тяжко вздыхаешь. Только не говори мне опять что всё в порядке.
— Я не выгляжу как банши, — заупрямился Гарри и повторил позу девушки, складывая руки на груди. — И я не вздыхаю.
— Еще как вздыхаешь, — упрямо повторила Чжоу, — А еще у тебя несколько засосов на шее. Гарри резко повернулся и всмотрелся в зеркальную поверхность большой серебряной пивной кружки.
— Нет у меня никаких засосов, — возмущенно воскликнул он и только после смешка понял, что выдал себя с головой. — Ну ладно, да, мы переспали.
Девушка взвизгнула, немного подпрыгнув и радостно хлопнула в ладоши.
— О Мерлин, я так рада. Наконец у тебя кто-то появился.
— Со дня на день он переезжает работать в другую страну. — поджав губы проговорил парень и опять глянул на свое отражение в посуде. Задумчиво проведя рукой по волоса, он продолжил, — В любом случае так будет лучше. Он из Малфоев, а они бы вряд ли смотрели сквозь пальцы на то, что их сын не будет продолжателем древнего рода и связался с грязнокровкой.
— Прекрати драматизировать, — закатив глаза фыркнула барменша, — тебе надо научиться смотреть на всё более позитивно.
— Или перестать засматриваться на недоступных парней, — Поттер вздохнул и двинулся в сторону двери, — теперь, когда я тебе всё рассказал, я могу пойти поработать?
Девушка хохотнула, но с места сдвинулась, освобождая проход.
— Если бы ты еще работал, — прокомментировала она, но он никак не отреагировал на выпад, занимая свое место за стойкой. Вечер обещал быть долгим и ему пора было взять себя в руки.
Только перед самым закрытием Гарри удалось самому себя расшевелить. И хоть посетители слишком медленно выползали из бара, он старательно выгонял из как можно скорее. Как только дверь за последним гостем закрылась, Поттер выдохнул и наложил чары на вход. Чжоу давно ушла, сочтя своим долгом уйти пораньше, мотивируя тем, что “мистер-секс-на-работе” может еще вернуться. Но, на самом деле просто хотела сбежать поскорее к своему парню.
Хедвиг спланировала на стойку, деловито прохаживаясь по всей ее длине осмотрела каждый дюйм и щелкнула клювом, стоило Гарри поставить перед собой бокал белого вина. Усевшись на стул возле бара Поттер развернул утренний “Ежедневный пророк” и медленно потягивая вино пролистал. Первая страница ожидаемо была посвящена его отцу и назначению на должность. Читать пассажи о таланта и дальновидности выдающегося волшебника не было никаких сил. Проскользив взглядом по буквам он заметил, что там упоминалось его имя и имя матери. На это было больше невозможно смотреть и парень перелистнул. Глаза пробегали по диагонали страниц, пока не зацепились за знакомое лицо на небольшой колдографии.
“Семья Малфой сердечно поздравляет Родольфуса и Беллатрису Лестрейндж с рождением дочери Поллукс Лестрейндж. Расти и славься великий род. Когда всё — кровь, кровь — это всё.”
Семья была сфотографирована сбоку. Все недружелюбно косились в камеру, но затем ухмылялись, застывая в высокомерном презрении к каждому, кто мог наткнуться на этот снимок. Счастливых родителей можно было определить безошибочно: Беллатриса держала на руках ребенка, сидя в центре композиции, а Родольфус положив руку на плечо женщины гордо вскидывал голову. Семья Малфоев находилась за спинами Лестрейнджей, женщина с абсолютно белыми, как снег волосами, стояла рядом с высоким, элегантно одетым мужчиной. Они едва уловимо кривили губы, на мгновение только задерживая взгляд на камере, Драко был чуть поодаль от родителей, в бесконечно небрежном жесте засовывая узкую ладонь в карман брюк и откидывая прядь волос с лица. Гарри смотрел и смотрел не в силах перестать следить за этими невероятно плавными движениями. По телу разлилось приятное жжение, стоило только вспомнить, как могут пламенеть эти пальцы, прикасаясь к коже. Как эти изящные, тонкие руки могут схватить не желая отпускать и как эти губы, которые теперь были плотно сомкнуты, могут восхитительно жарко целовать. Он погрузился в воспоминания, тело отреагировало практически мгновенно и это отрезвило Поттера. Понимание, что это была одноразовая интрижка, разверзло жерло неостановимой, безграничной боли. Бокал с вином так и остался стоять на стойке. Гарри нахмурился и кинул газету в мусорную корзину, надеясь, что к открытию её там уже не будет. Ни к чему было бередить раны и он знал это. В конце концов, ему никогда не удавалось с достоинством заканчивать интрижки.