— Да там не пиво, а моча гипогриффа, — поддержал второй гоблин. От его тоненького и противного голоска волосы на руках вставали дыбом. Он заведовал запасными ключами от хранилищ и был несказанно горд этим, судя по вскинутой шишковатой голове.
— Верно говоришь, — засмеялся щеголь, но его глаза улыбка не тронула, казалось, что злоба таится где-то на дне, ожидая часа, когда ее выпустят, — то ли дело в моем баре.
— Это там, где и шагу негде ступить, чтобы не наткнуться на дерьмо, которое называют закусками? А если опустишь зад на стул, то прилипнешь навечно. И непонятно, то ли это заклинание вечного приклеивания, то ли грязь на барных стульях.
Третий гоблин после такой тирады расхохотался и стукнув бокалом о стол, аккуратно промокнул губы белым платочком, который держал в рукаве сюртука.
— Кери Мьюлз — твой бар самый грязный и отвратительный из всех баров магической Британии, а уж мы побывали в разных местах, — опять изрек самый старый из волшебных существ.
Щеголь вздернул нос и раздраженным жестом поправил прическу. На его лице проступило хищное выражение, будто маленький сурок оскалил зубки.
— А это, как я полагаю — Бенджамин Робинсон, еще один владелец одного из самых паршивых баров. Вы решили собраться и узнать как надо работать?
Гоблины вовсю потешались над пыхтящими от злости волшебниками и не скрывали этого. То ли уверенные в своей безнаказанности, то ли ожидая, что их спасет собственная уникальная магия, а возможно, возлагая надежды на заступничество со стороны барменов, которые всегда чуть-чуть лояльнее относились к завсегдатаем.
— Именно, Бенджамин Робинсон, — проговорил маленький волшебник и попытался изобразить ущемленное достоинство. — Видите ли, господа, с недавных пор сеть баров и ресторанов, принадлежащих мистеру Гарри Поттеру, преследует просто ошеломительный успех. Конечно, мы полагали, что здесь не обошлось без ворожбы на посетителей, но в Министерстве магии нам сказали, что проверят и до сих пор не ответа.
— Может быть дело в том, что бары у вас дерьмо? — смеясь выдал один из гоблинов и мужчины поморщились. Было видно, что никто не хочет вступать в полемику, тем более сеть этих заведений славился нетерпимостью к какой бы то ни было перепалке. Когда эта практика только внедрялась, кто-то сказал, что сам Поттер называл такой подход и скандалам в заведении — “политика нулевой терпимости”. Сначала все посмеивались, пророча этому глупому нововведению быстрое забвение, а если нет, то полное разорение владельца. Но бар выжил и размножился, расползаясь по Британии в виде сети баров и ресторанов.
— Уверен, что он ворожит на посетителей.
Маленькие создания переглянулись и скривили рты, похожие на кривые разрезы, мелкие зубки блеснули, а крючковатые носы качнулись, в сторону неудачливых владельцев заведений.
— Нет, просто он не подает мочу книззла вместо пива.
Они загоготали, все больше и больше раздражая волшебников. Бармен посмотрел в сторону хохочущих и свёл брови. Было заметно, что ему сильно не нравится происходящее за этими столами. Профессиональное чутье говорило ему, что все может закончиться плохо, а он едва устроился в это заведение. И очень не хотелось допускать никаких инцидентов, тем более чтобы об этом доложили владельцу заведения — Гарри Поттеру. Внимательно изучив компанию бармен успокоился. Кери Мьюлз отряхнул свой шикарно отделанный жилет, сочного лилового цвета и пригладил платочек в нагрудном кармане.
— Вы нам завидуете, — изрек он и гоблины взвизгнули еще громче, буквально подпрыгнув на своих местах. В приступе хохота маленькие ручки с узловатыми пальцами стучали по столу, а из небольших глаз брызнули слезы.
— Дело не только в его баре, — презрительно выплюнул Эндрю Хеннелс, — любой приличный волшебник поддержал бы байкот, объявленный нашими барами, после заявления этого Поттера.
— Байкот?
Казалось, что кто-то царапнул по стеклу, а не произнес сколько-то нормальное слово, но гоблины, видимо, привыкли к голосу своего товарища, а никто из волшебников не спешил как-то комментировать этот противный звук.
— Ну да, — вскинул голову Робинсон и пригладил бороду, — вы следите за последними новостями?
Самый старый гоблин поднял кустистую бровь, вложив в этот жест всё презрение, на которое был способен.
— Поттер объявил о помолвке с Драко Малфоем. Вы знаете кто этот человек?
Все синхронно кивнули головами, будто каждый думал, что спрашивали конкретно у него.
— И мы решили, что не готовы смириться с тем, что в наших рядах есть такой беспринципный и аморальный человек. Мы открыто выступили против, написали открытое письмо, опубликовав его в “Ежедневном пророке”, но никто не присоединился к нам в нашей войне за моральный облик общества предпринимателей. Более того, нам стали поступать угрозы от завсегдатаев бара и от других предпринимателей, которые утверждают, что мы позорим всё магическое сообщество смехотворными претензиями.
Маленький волшебник сердито насупился и тихонько хрюкнул.
— Выставлять такие подробности своей жизни напоказ слишком. Тем более ТАКИЕ подробности.
— Такие?
Самый молодой из гоблинов, обладатель самого противного голоса, выглядел так, будто постоянно нюхал что-то гадкое.
— Этим заявлением он бросил тень на весь бизнес связаный с барами. Тем более, решив открыть ресторан он стал перебежчиком! Никто не может держать успешный бар, а потом открыть ресторан, просто потому что это абсолютно не логично!
— И не только в этом проблема, — щеголь скривился и отставил кружку с небольшим количеством пива на самом дне, — мы не хотим терять репутацию. А это безобразная помолвка делает нас всех соучастниками этого пошлого вертепа!
Гоблины переглянулись и самый старый из них изрек:
— Кажется каждый из вас завидуют тому, что Поттер выбрал не кого-то из вас в качестве мужа.
Тоненькие голоса противно захихикали. Было видно, что это забавляет наглецов и каждый из волшебников мысленно поклялся им отомстить, но не здесь и не сейчас. Грузный бородатый волшебник встал, опираясь холеной рукой на стол.
— Вижу здесь соответствующий контингент, как и владелец — высокомерные болваны.
Волшебники встали и медленно прошествовали к выходу, под дружный, визгливы смех гоблинов. Вылазка по изучению чужого бара оставила в каждом из них неприятный осадок, заставляя постоянно думать о том, что их бизнес был в полнейшем упадке, тогда как какой-то сопляк вполне успешно воротил большие делишки, буквально в двух улицах от них.
***
— Мне всегда было интересно, каким именно ты будешь, чем будешь заниматься и кто будет рядом с тобой, когда я взглянув на тебя, пойму, что ты уже вырос, — задумчиво проговорила рыжеволосая волшебница, сидя в садовом кресле. Ножки стола утопали в высокой траве, а ветви огромной старой ивы слегка касались середины искусственного пруда. Казалось, что они были спрятаны где-то в глухом пригороде магического Лондона, хотя эта была категорическая неправда. Да и дом был абсолютно новый, построенный в соответствии с противоречивыми запросами хозяев. Узкая тропинка вилась от приоткрытой двери, разделяясь на две, к пруду и к маленьком столику, окруженному высокими растрепанными кустарниками.
— Сад выглядит просто великолепно.
Женщина удовлетворенно кивнула и втянула носом воздух.
— Кто бы мог подумать, что мы породнимся с этими выскочками. Видел бы ты старшего Малфоя в школе. Такой же противный, как и сейчас. А Нарцисса стала только красивее.
— Сириус говорит, что это свойство всех женщин семьи Блэк.
Лили Поттер хмыкнула и вытянула ноги, зарываясь босыми ступнями в шелковистую траву. Гарри следил за тем, как мать расслабленно откинулась на спинку кресла и удовлетворенно прикрыла глаза. Он никогда и подумать не мог, что она будет так улыбаться, слушая о его начавшейся семейной жизни. В конце концов, это выглядело не как оправдание их ожиданий. Хотя, на самом деле, с оправданием ожиданий было всё в порядке. Второй бар сети “Венгерская хвосторога” показал себя весьма недурно и на данный момент приносил неплохую прибыль, что было необычно для столь молодой сети. Что касается ресторана, названного в честь еще одного представителя драконьего семейства: “Валлийский зелёный дракон”, это было более чем удивительное предприятие, заставляющее Гарри замирать в предвкушении, стоило только зайти в его двери. Кстати, журналисты, строчащие статейки в желтых газетах вовсю тиражировали мысль о том, что использование названий драконов не случайно и это всегда было признанием в любви к мистеру Драко Малфою. И никого ведь не смущало то, что они не было знакомы раньше, никогда не виделись и могли бы не познакомиться, если бы не встреча в баре. Бывает ли что-то более случайное, чем знакомство, становящиеся судьбоносными? бывает ли что-то более случайное, чем человек, которого ты вычисляешь из толпы, по блеску глаз и кривоватой улыбке, среди множества людей, мелькающих перед глазами? Судьба или случайность, разве это важно? Главное, что все обстоятельства, все вселенные, частицы и элементы сплелись именно в этой реальности, позволяя им встреться. Разве это была не магия?