Оружейный завод Ветрова был всего одним из нескольких его удачных проектов. Продуктивность и разнообразие выходящих из рук Борса всевозможных убийственных орудий всерьез поражали. Он изобрел или значительно усовершенствовал однозарядные винтовки, винтовки рычажного принципа действия и оружие со скользящим затвором. Был налажен выпуск винтовки с помповой системой перезарядки и первой многозарядной винтовки под бездымный патрон. Его охотничья двустволка награждена несколькими международными наградами.
Не менее престижными были награды одноствольного «переломного ружья» с отъемным стволом как в гладкоствольном, так и в нарезном варианте. И любая из вышедших из его рук винтовок продолжала и в дальнейшем совершенствоваться. Практически у каждой модели существовали несколько модификаций, различаемым по годам выпуска. Исполнение всегда – рядовое, штучное и экспортное.
В основном упоре на охотничье оружие не было ничего удивительного. Не только богатые люди охотились. Оружие горца, а шире практически любого патрана было его гордостью. Оно всегда вычищено и блестит. Даже бедняки, обремененные тяжелыми сельскохозяйственными работами, старались иметь оружие лучшего качества. Спрос имелся всегда и собственная патронная фабрика, предусмотрительно организованная Котляровым без дела не стояла. Впрочем, все винтовки создавались под определенный калибр и сложности у покупателя никогда не возникали. Фирма в хорошие годы продавала миллионы патронов всевозможных калибров для винтовок и револьверов.
Тем не менее, лучший вариант для оружейного производителя государственный контракт. Магазинная винтовка, к сожалению, не подошла военному ведомству. Она была ничем не хуже «Литы», закупленной в фирме Коллинса из Шиола, но тут сыграли роль внутрикоролевские трения и пренебрежительное отношение к фирмам из Патрана. Да и упорные слухи о взятках генералам не на пустом месте родились.
Зато мощный прорыв Борс сделал на другом поле. Самозарядные пистолеты уже появлялись, однако механизм был ненадежен, ресурс мал и армейские специалисты по-прежнему предпочитали револьверы. Флот отнесся к новинке вышедшей из рук Ветрова с бо́льшей заинтересованностью. Тот даже разработал специальный пистолетный патрон, характеристики которого оказались настолько хороши, что еще до войны он был признан стандартным боеприпасом для десятка стран.
БВ[3] оказался очень удобным с высокой точностью стрельбы и запоминающимся силуэтом. Специальная анатомическая рукоятка стала фирменным знаком и врезалась в память мгновенно. Ни с чем не спутаешь. Моряков впечатлила надежность, скорострельность и малая отдача. БВ был принят на вооружение не только флота, но и взаимосвязанной с ним морской пехоты. Даже высокая цена не остановила. Это уже были тысячи экземпляров и серьезный успех.
В офицеры флота и морской пехоты, исключая инженерные и нестроевые должности, попадали исключительно дворяне и личное оружие требовалось соответствующего высокого уровня. Обращались и из-за границы, но начавшаяся война не дала возможности заключить контракты. Все и так забирали подчистую.
И все-таки БВ был сложен и дорог в производстве. Многие приобретали его из соображений престижа, но требовалась более дешевая модель. Предложение модернизировать и за счет этого уменьшить стоимость вело к снижению надежности и качества. Ветров пошел другим путем.
Стремясь закрепить успех и не допустить на перспективный рынок конкурентов, он представил уже через год в военное министерство самозарядный ПВ.[4] Он имел совершенно другой дизайн. Форма и угол наклона рукоятки изменились, но по-прежнему присутствовало удобное удержание и плотный охват.
Пистолет стал более технологичным и дешевым, а на конкурсе были выявлены превосходство над другими представленными моделями по надежности, прочности, легкости разборки и точности. Флот так и не отказался от первоначального контракта, зато ПВ приняла на вооружение армия, а потом и полиция. Во время войны оба пистолета производили по лицензии на нескольких шиольских заводах.
А вот сейчас Стен держал в руках нечто невиданное прежде. Стандартная шиольская армейская «Лита», фадзийский «Марут» или не столь известные «Цафон» и «Прок» ему хорошо знакомы. Это нечто совершенно новое. И, – он поискал и обнаружил искомое клеймо, – «В и К» присутствует. Новый карабин? Стало еще интереснее.