Брианна взялась за конверт. Может, подождать до дома? Но любопытство сделало свое дело. Роджер ведь сомневался, отдавать конверт или нет, это было видно по глазам.
– …а вот и боуран, – говорил Роджер, держа его на пальцах одной руки, а во второй сжимая небольшую двустороннюю палочку. Боуран представлял собой широкий деревянный обруч, затянутый кожей. – Один из древнейших музыкальных инструментов. Боем таких барабанов кельтские племена до смерти напугали войска Юлия Цезаря в пятьдесят втором году до нашей эры.
Зрители захихикали, а Роджер принялся выбивать тихий, быстрый ритм, похожий на биение сердца.
– А теперь… «Сражение при Шерифмуре», которое произошло во время восстания якобитов, в 1715-м.
Роджер поменял положение барабана, и ритм стал ниже и воинственней. Зрители по-прежнему вели себя прилично, однако напряженно подались вперед, охваченные напевом, в котором рассказывалось о битве при Шерифмуре и всех кланах, сражавшихся в ней.
Когда стихла последняя нота песни, Брианна сунула пальцы в конверт и вытащила фотографии. Старые черно-белые снимки уже успели посветлеть по краям. Родители. Фрэнк и Клэр Рэндалл, до невозможности молодые… и ужасно счастливые.
Вот они в саду. На заднем плане – столик с напитками, усеянный пятнами солнечного света, что падает сквозь кроны деревьев. Лица видно четко – смеются, полные жизни, и смотрят лишь друг на друга.
А здесь родители позируют, рука об руку, и явно подтрунивают над подобной торжественностью. Клэр согнулась от хохота, когда Фрэнк что-то сказал. Она придерживает широкую юбку, трепещущую на ветру, кудри свободно разметались….
Фрэнк протягивает чашку, а Клэр, ее принимая, смотрит на Фрэнка с таким безграничным доверием, что у Брианны сжалось сердце.
Девушка уставилась на последнюю фотографию. Родители стоят у стола, вместе держась за нож, и смеются. Перед ними – явно домашний торт. Свадебный.
– И напоследок – ваша любимая песня. Говорят, ее написал пленник-якобит по пути в Лондон, где его должны были повесить, и отправил жене в Шотландию…
Брианна прижала снимки ладонями, будто не хотела, чтобы их кто-то увидел. По коже прошел мороз. Свадебные фото. Свадебные фото родителей! Конечно же, они поженились в Шотландии. Преподобный Уэйкфилд не мог провести церемонию, ведь он не был католическим священником, зато считался давним другом отца. Наверняка прием организовали у него.
Между пальцами виднелись знакомые очертания дома. Неохотно убрав руку, Брианна взглянула в юное лицо матери.
Восемнадцать лет. Именно во столько Клэр вышла за Фрэнка Рэндалла. Вот в чем дело… Кто может знать хоть что-то наверняка в столь раннем возрасте?
Тем не менее Клэр была уверена… или ей так казалось. Ровный, широкий лоб, нежные, аккуратные губы… Она не сводит больших, сияющих глаз с мужа, и в них нет ни тени сомнений, дурных предчувствий.
Наступая на ноги другим зрителям, Брианна поспешила убраться подальше, пока никто не заметил ее слез.
– Во время переклички кланов я буду с тобой, – сказал Роджер, – но в конце мне надо отлучиться. Справишься сама?
– Конечно, – твердо ответила Брианна. – Все в порядке. Не волнуйся.
О ее уходе они не говорили. К тому времени, как Роджер выслушал все поздравления и пожелания удачи от зрителей и разыскал Брианну, она уже успела найти уборную и привести себя в порядок, как следует умывшись холодной водой.
Остаток дня они бродили туда-сюда. Купили кое-какие мелочи, посмотрели состязание волынщиков, едва не оглохнув, и полюбовались, как некий молодой человек танцевал между скрещенными на земле мечами. Фотографии Брианна спрятала подальше в сумочку.
Когда уже почти стемнело, люди стали понемногу стягиваться к подножию горы, где располагались открытые трибуны. Брианна думала, что к этому времени семьи с детьми разъедутся, и отчасти так и случилось, хотя среди взрослых то тут, то там виднелись сонные малыши. Одна девчушка крепко спала, положив головку отцу на плечо.
Роджер и Брианна пробрались к верхним рядам. Внизу, на ровном пространстве перед трибунами, заранее заготовили огромную кучу дров.