— Гэвин так и не узнал, — тихо отозвался Джейми. — О жене больше ничего не слышал… Наверное, умерла от голода. Или холода, если ее выселили. Сын сражался бок о бок с Гэвином у Каллодена. Как только в камеру бросали человека, бившегося там же, Гэвин спрашивал: «А ты не видал часом паренька — Арчи Хэйз зовут, вот такого роста?» — Джейми механически повторил жест Гэвина, подняв руку футов на пять от пола. — Лет четырнадцать пареньку, носит зеленый пледик с небольшой золотой фибулой», — говорил он. Никто ничего не знал.
Джейми сделал глоток эля, не сводя глаз с британских офицеров, которые устроились в другом углу. На улице уже темнело, так что они явно отдыхали после дежурства. Кожаные платки на шеях были размотаны из-за жары. Под мундирами поблескивало личное оружие, почти черное в полумраке.
— Гэвин надеялся, что парня просто схватили и отправили работать в колонии, — сказал Джейми, — как брата.
— Должны же быть какие-то записи? — спросила я. — Они вели… ведут… у них есть списки?
— Вели, — согласился Джейми, по-прежнему наблюдая за солдатами. На его губах мелькнула горькая усмешка. — Это меня и спасло после Каллодена. Прежде чем пристрелить, они спросили мое имя, чтобы добавить в список. Но такой, как Гэвин, вряд ли сумел бы заглянуть в английские списки погибших. А если и сумел бы, то, наверное, не пожелал бы смотреть. Разве хотела бы ты узнать наверняка, что там числится твой ребенок?
Я покачала головой, и Джейми легонько стиснул мою руку. В конце концов, наша дочь в безопасности. Джейми осушил свою кружку и поманил прислугу.
Девица принесла еды, стараясь держаться от стола подальше из-за Ролло. Зверь без движения лежал в ногах, пристроив огромный лохматый хвост мне на ступни. Желтые глаза неотрывно следили за происходящим в таверне. Проследили они и за девицей, которая пятилась, нервно поглядывая на пса, пока не оказалась на безопасном расстоянии от его клыков.
Джейми с сомнением уставился на эту так называемую собаку.
— Может, он голодный? Попросить для него рыбы?
— Нет, дядя, не надо, — успокоил его Иэн. — Ролло сам ловит себе рыбу.
Джейми вскинул брови, но в ответ только кивнул. Бросив еще один подозрительный взгляд на пса, он взял с подноса тарелку жареных устриц.
— А-а, какая жалость. — Дункан уже успел порядком напиться. Он привалился к стене, а безрукое плечо задралось выше другого, что делало его похожим на горбуна. — Почему такой замечательный малый, как Гэвин, должен был так кончить!
Он печально замотал головой над кружкой.
— Семьи не осталось, никто не оплачет, совсем один в чужой стране… Повесили как преступника, да еще и похоронят в неосвященной земле. Даже погребальную песнь ему не споют как положено!
Схватив кружку, Дункан с трудом поднес ее ко рту, сделал приличный глоток и со стуком опустил на стол.
— Нет, пусть услышит свою песнь! — Он воинственно оглядел Джейми, Фергуса и Иэна. — Почему бы и нет?
Джейми еще не напился, но и уже не был трезв.
— И в самом деле! — отозвался он. — Только петь, Дункан, придется тебе. Остальные Гэвина не знали, а из меня певец никакой. Хотя подпевать буду.
Дункан кивнул с важным видом, не сводя с нас покрасневших глаз. А потом вдруг запрокинул голову и завыл. Я подскочила на месте, облившись элем, а Иэн с Фергусом, явно уже слыхавшие шотландские погребальные песнопения, и ухом не повели.
Посетители таверны взметнулись на ноги, хватаясь за оружие. Служанка, округлив глаза, выглянула из-за стойки. Ролло проснулся с оглушительным «гав!» и начал озираться, скаля зубы.
— Tha sinn cruinn a chaoidh ar caraid, Gabbainn Hayes, — прогремел Дункан хриплым баритоном.
Мои познания в гэльском помогли понять это как: «Мы собрались здесь, дабы воззвать к Небесам и оплакать нашего утраченного друга, Гэвина Хэйза!»
– Èisd ris! — отозвался Джейми.
— Rugadh e do Sheumas Immanuel Hayes agus Loisa N’ic a Liallainn an am baile Chill-Mhartainn, ann an sgire Dhun Domhnuill, anns a bhliadhnaseachd ceud deug agus a haon!
Он был рожден у Симуса Эммануила Хэйза и Луизы Маклиллан в деревне Килмартин церковного прихода Додэнил, в году тысяча семьсот первом от Рождества Христова!
– Èisd ris! — в этот раз гаркнули и Фергус с Иэном, что грубо переводилось как «услышьте его!».
Ролло плевать хотел на куплеты с припевами. Пес прижал уши, сощурил желтые глаза; Иэн успокаивающе потрепал его по голове, и зверь вновь улегся, тихонько рыча себе под нос. Явно всех проклиная по-волчьи.
Посетители таверны удостоверились, что опасность им не грозит, и сели, наслаждаясь новым представлением. Нестройное пение компании в углу всех давно уже утомило. К тому времени, как Дункан принялся перечислять поименно овец, принадлежавших Гэвину Хэйзу, пока тот не отправился за своим лэрдом к Каллодену, многие вокруг дружно орали «Èisd ris!» и стучали кружками по столам, хотя совершенно не понимали, о чем идет речь. И хорошо.