— Ясно. — Сержант подозвал солдата с фонарем поближе и задумчиво прищурился. — А я вас помню. Вы его окликнули в последний момент. Друг, что ли?
— Познакомились однажды. Несколько лет назад.
Сержант кивнул подчиненному, не сводя с Джейми глаз.
— Гризвольд, проверь.
Гризвольд, которому на вид было лет четырнадцать, совсем не обрадовался приказу, но послушно отодвинул брезент и приподнял фонарь. Я еле удержалась, чтобы не оглянуться.
Лошадь снова всхрапнула и дернула головой. Если нам придется удирать, кони все равно не сразу сдвинут фургон с места… Сзади зашевелился Иэн — мальчишка тайком сжал дубинку, спрятанную под сиденьем.
— Так точно, сэр, тело, — отчитался Гризвольд. — В саване.
Он с облегчением опустил брезент и шумно выдохнул.
— Ткни его пару раз штыком.
Должно быть, я издала какой-то звук — взгляд сержанта метнулся ко мне.
— Вы испортите фургон, — возразил Джейми. — Тело-то уже порядком разложилось, после целого дня на солнце.
Сержант нетерпеливо фыркнул.
— Тогда ткни в ногу. Гризвольд, бегом!
С откровенной неохотой солдат прикрепил штык к мушкету и, привстав на цыпочки, осторожно потыкал им в фургон. Иэн начал тихонечко насвистывать гэльскую песенку, название которой переводилось как «Утром мы умрем». Бестактный мальчишка.
— Точно мертв, сэр. — Гризвольд с заметным облегчением опустился на пятки. — Я сильно ткнул, а он и не дернулся.
— Ладно. — Отпустив юношу коротким жестом, сержант кивнул Джейми. — Можете отправляться, мистер Фрейзер. Впредь выбирайте друзей получше.
Костяшки пальцев, сжимавших поводья, побелели, однако Джейми лишь выпрямился и поправил шляпу. Он цокнул языком — лошади тут же сорвались в бег, оставляя за собой облачка пыли.
После света темнота, казалось, поглотила нас полностью. Я почти ничего в ней не различала, даже несмотря на луну, и почувствовала облегчение, сродни тому, что ощущают загнанные звери, обретя убежище. Дышалось мне, несмотря на духоту, куда свободнее.
Почти четверть мили мы преодолели в молчании.
— Вы ранены, мистер Боннет? — громким шепотом спросил Иэн.
— Ага, чертов щенок ткнул меня в бедро, — тихо отозвался тот. — Слава богу, кровь тогда не успела пропитать саван. Откуда она у мертвеца?
— Сильно ранены? Осмотреть вас? — оглянулась я.
Боннет — смутная фигура — откинул брезент и уселся.
— Нет, мэм, благодарю. Уже обвязал ногу чулком; думаю, сойдет пока.
Он наклонил голову, и я разглядела во тьме его светлую шевелюру.
— Ходить сможете? — Джейми перевел лошадей на шаг и тоже оглянулся на гостя. Хотя говорил он вполне дружелюбно, было ясно, что он хочет избавиться от такого опасного попутчика как можно скорее.
— С трудом. Прошу прощения, сэр.
Боннет тоже почувствовал желание Джейми. Он кое-как поднялся, опираясь на здоровое колено. Нижняя часть туловища скрывалась в темноте, но я чувствовала запах крови, куда более резкий, чем уже едва различимый душок от савана.
— Есть предложение, мистер Фрейзер. Через три мили будет дорога Ферри-Трейл. Через милю после перекрестка будет другая — к побережью, узкая и ухабистая. Приведет она к устью ручья с выходом в море. В течение недели там встанут на якорь мои товарищи. Если вы любезно оставите мне немного провизии, я дождусь их в относительной безопасности, а вы продолжите путь уже без моей сомнительной компании.
— Товарищи? То есть пираты? — насторожился Иэн. Так как из Шотландии его выкрали именно они, мальчишка больше ни капли не романтизировал морских разбойников, как обычно делают пятнадцатилетние юнцы.
— Ну, это с какой стороны посмотреть, парень, — хмыкнул Боннет. — Конечно, так их назовут власти Каролины, а вот торговцы из Уилмингтона и Чарльстона, возможно, не согласятся.
Джейми фыркнул.
— Контрабандисты, да? И что же возят ваши товарищи?
— Все, что оправдает риск, — так же насмешливо отозвался Боннет, правда, теперь уже с долей цинизма. — Желаете вознаграждение за помощь? Можно устроить.
— Не желаем, — холодно ответил Джейми. — Я спас вас ради Гэвина Хэйза… и ради себя. И не ищу вознаграждения.
— Не хотел вас обидеть, сэр, — слегка наклонил голову Боннет.
— Все в порядке. — Джейми намотал поводья на другое запястье.
Солдаты нам больше не встречались, да и вообще все замерло, даже ветерок не шелестел в листве. Ничто не нарушало тишину летней ночи, лишь тоненько чирикала пролетавшая птичка или ухала сова.
Тихий, ровный перестук копыт и поскрипывание фургона потихоньку усыпляли. Я старалась сидеть ровно, вглядываясь в тени деревьев, но все равно постепенно заваливалась на Джейми, а глаза закрывались, как я ни старалась держать их открытыми.