Стоило только Халиму-эффенди войти в класс, как неожиданно для себя он заметил, что на уроке присутствует инспектор из министерства. Его лицо вроде бы знакомо Халиму-эффенди. Да, конечно, это его бывший ученик. Как он умело делает вид, что они незнакомы и никогда раньше не встречались. Да, мир меняется. Раньше он сидел за партой в этом классе и не смел возражать тебе. А теперь он начальник.
После окончания урока инспектор надел очки и сделал запись в журнале: «Учитель компетентен, соответствует занимаемой должности, но ему следует уделить больше внимания своему внешнему виду, особенно одежде».
Осел! Это ему, Халиму, следует заботиться о своем костюме? Кто сейчас думает об одежде? Только юнцы… Ну а он уже слишком стар, чтобы забивать себе голову такими пустяками. Только и знает, что вкалывает изо дня в день, делает важное для родины дело: воспитывает молодежь — будущее своей страны.
Однако надо собрать тетради и пойти, пожалуй, домой передохнуть. А после обеда — опять в школу. И так каждый день!
Дома Халим-эффенди взглянул на себя в зеркало.
Да, инспектор отчасти прав — вид у него действительно неряшливый. Костюм перепачкан мелом, точно на него высыпали мешок с мукой. Да и галстук сюда не подходит. Халим попытался найти другой. Но где его найдешь, когда у него всего-то один. А носки? Халим-эффенди бросился к шкафу и вытащил из ящика два носка разного цвета. Никак не подберешь пару, они будто нарочно сквозь землю провалились. А где ручка? Куда он положил ручку? Только что была в руках. Ну вот, слава аллаху, нашлась в кармане. Куда теперь запропастились часы?
Он стал искать их на столе, под кроватью — тщетно. В этот момент к нему подошел его младший сын. Халим-эффенди накричал на него, и бедный ребенок, сжавшись от страха, заплакал.
Однако надо спешить — до звонка осталось совсем немного. Халим-эффенди хватает портфель и на ходу засовывает в него учебники и тетради.
Запыхавшись, он вбегает в класс и, как всегда, старается как можно отчетливей произнести привычные слова: «Встать! Сесть!» Он подходит к доске и четким, каллиграфическим почерком пишет тему урока: «Спряжение глаголов».
Перевод В. Шагаля и Н. Фетисовой.
Ахмед Ибрагим аль-Факых
Страница из «Книги Мертвых»
В первый момент он подумал, что сегодня они просто не пришли в школу. Учитель Абдель Хафиз взял, как обычно, учительский журнал и направился в класс по длинному коридору, на стенах которого были развешаны стенные газеты и рисунки учеников. Дверь в класс оказалась закрытой, не слышалось гула голосов, возни и беготни, как всегда бывало перед началом занятий. Он подумал, что эти чертенята уже, вероятно, придумали себе и оправдание за сегодняшний прогул уроков. Ему, конечно, нужно сразу зайти к директору и потребовать, чтобы тот принял меры. Он решил непременно записать им прогул, несмотря ни на какие оправдания и отговорки. Учитель уже собрался было, даже не заглядывая в класс, сразу повернуть назад, как вдруг до него донесся легкий шум. Он открыл дверь и, к своему удивлению, обнаружил, что все ученики сидят за партами и ведут себя так, будто стали самыми примерными и дисциплинированными мальчиками на свете. Изумленный учитель Абдель Хафиз вошел в класс и сразу же стал искать глазами инспектора из министерства — несомненно, он уже в классе, ибо нет другого объяснения той удивительной тишине, которой встретили его школяры. Кто-то из инспекторов специально пришел так рано, чтобы уличить его в опоздании на урок и сделать ему выговор. Учитель посмотрел на часы и облегченно вздохнул — он пришел вовремя. Инспектор, вероятно, уже стоит у доски, поджидая его. Он поднял голову, но там никого не было. Ну-ну, опять игра в кошки-мышки. Нет, его не проведешь, он-то знает повадки этих инспекторов.
Учитель обвел взглядом доску и стол — может быть, гость спрятался под ним, — но инспектора не обнаружил. Он стоял некоторое время в недоумении, не в силах понять, что же произошло. А произошло что-то странное. Он еще раз обвел взглядом класс, но опять ничего не смог понять. Как будто бы все было как прежде — мальчики сидят на тех же местах, которые он указал им еще в начале года, за окном то же тутовое дерево, вновь покрывшееся листвой, на стене те же рисунки. Даже доска сегодня не сдвинута со своего места. Правда, ученики казались чуть-чуть растерянными. Словом, он не нашел ничего необычного в классе. Ничего, кроме этой странной тишины. Его внимание привлек ученик на последней парте — учитель привык его видеть на первой парте слева.