- Тогда какая работа?
- Возьми ученика, - заявил Эхуд, а его брат добавил:
- Нам попалась на глаза перспективная деваха. Настоящий самородок. Но требует обработки. А ты — лучший жокей.
- И у тебя масса свободного времени.
- Нет у меня свободного времени, - возразила она.
- Есть, - настоял Ицхак и сильно ее удивил, - человек, испытывающий дефицит времени, не станет читать эту скучную книгу про африканские джунгли и каких-то безумных придурков на пароходе.
- Ты прочитал ее?
- Нет. Бросил на середине. Не впечатлила.
- А я, вот, почти закончила.
- Так что насчет нашего предложения?
- Какие условия, сколько денег?
- Базовые команды она уже освоила, так что нужен качественный скачок. Музыкальную составляющую подтягивает команда хороших диджеев. Заниматься с ней можно и без личного контакта. Количество времени определишь сама. Денег тебе заплатим... Хм... Как за два проигранных танца.
- Мало. Хочу в долю, если она и впрямь так хороша, как вы расписываете.
- Нам не нужны партнеры, нам нужен наставник. На зарплате.
- Не пойдет, ему, - она показала на свой живот, который даже не намекал на наличие внутри будущего человека, - нужны самые лучшие условия. Я хочу стать настоящей матерью, а не «почти».
- Браво. Прекрасная память, - хлопнул в ладоши Эхуд, когда она напомнила о его издевательствах перед боем.
- Оплата за три проигрыша и тридцать процентов от всего, что она принесет за два года.
- Два проигрыша и пять процентов.
- Нет.
- Два и пятнадцать. И больше торговаться не стану. А вы, кстати, заказали бы кофе, а то на вас косится персонал. Они привыкли, что я всех тут отшиваю.
- Кофе хороший?
- Кофе хороший.
Эхуд направился к баристе. Ицхак помолчал и согласно кивнул головой:
- Договорились.
Она допила свою чашку и громко обратилась к Эхуду, стоявшему у кассы:
- Закажи мне еще одну.
Ицхак сказал:
- На доктора своего зла не держи. У него не было вариантов не говорить.
Джейн вспомнила, что при последнем ее визите, тот и впрямь вел себя как-то скованно и при этом суетливо.
- Зачем нужно было таким образом? Могли бы просто спросить у меня.
В том, что Эпштейны за ней наблюдали, не было ничего необычного. Для них. Братья видели в ней источник заработка и не хотели расставаться с таким активом. Хотя она никогда напрямую не работала на них, но ее участие в диско напрямую зависело от Эпштейнов.
- Не было проблем с властями после прибытия?
- Нет, - спокойно ответила она. - Один раз, правда, какой-то хлыщ в костюме поймал меня на улице, типа МИ-6, или МИ-5. Интересовался кардиналом...
- А ты?
- А я отправила его куда подальше. Пусть Белову задают вопросы. Это его дружок.
- Стоффа не очень популярен у наших властей. Русскому еще аукнется это сотрудничество с ним.
- Я в игры взрослых мальчиков не лезу. Отработала контракт. И на этом все.
- Разумно.
Эхуд оказался недоволен, что ему пришлось самому забирать кофе. А потом чуть не устроил скандал, когда увидел цену.
- Это просто грабеж! За такие деньги я еще и сам должен ходить за ним? Этот кофе из жопы обезьяны? Ицхак, нам надо закрыть свой бизнес и открыть три таких же кофейни. Мне кажется, что на них мы будем зарабатывать больше!
- Не надоело? - спросила у него Джейн.
- Что надоело?
- Придурка из себя строить.
- Нет. Я уже как-то втянулся.
Это стало одной из первых по-настоящему смешных шуток.
- До нас дошли слухи, что ты прикончила двух вампиров.
Джейн поморщилась: «слухи до них дошли...».
- Есть такое.
- И каково это?
- В смысле? - она не поняла вопроса.
- Нет, я понимаю, что ты испытываешь, когда убиваешь человека или, скажем, зомби, хотя они не настоящие зомби, а те же люди. Но и вампиры также не такие уж и книжные вампиры...
- Эхуд, я не понимаю, что ты пытаешься у меня узнать. Честно. Сформулируй нормально.
- Ладно, - Эпштейн замолчал. Ицхак бросил на него полный презрения взгляд, тот побагровел и сказал:
- Есть какая-то разница между убийством вампира и убийством человека?
- Наверное, да, - ответила Джейн, - чувствуешь, что делаешь эту планету немного чище. Возникает ощущение причастности к чему-то важному. Глобальному и полезному... Вру, конечно. Нет никакой разницы. Два наглых говнюка докопались до меня с дурацкими вопросами и получили ответ.
Она впервые сказала кому-то правду о том случае. Но от Эпштейнов ждать подвоха с этой стороны не стоило. Ее больше беспокоил Тарандин, отношение которого к ней кардинально изменилось после стрельбы у отеля. Но с «Дрейк» все дела закончены, в Либерии никто ее ни в чем не обвинил, мстить за Джерарда и Тома явно некому.