– Я не грубил, – возразил он.
– Вы намекнули, что он не сможет выполнить свои обязанности, и что вы не признаете его власти!
– Ни черта подобного не говорил, – сказал он и поскрёб щетинистый подбородок. – А вообще, у нас свободная страна. И каждый может говорить, что хочет. Подождите, сейчас я выведу Бобика…
– И каждый может делать, что хочет! – я пришпорила лошадь, заставляя её круто развернуться, и рыцарю пришлось отступить. – И вы со мной не поедете! – я пустила лошадь галопом, думая, что в придачу к отаре получила ещё одного упрямого барана.
Я храбрилась, стараясь разозлиться посильнее, но добравшись до города тут же пожалела, что не взяла в провожатые хотя бы мальчишку на ослике. Стоило мне выехать на главную улицу, как из таверны выскочил мужчина – лохматый и черноволосый, немного пьяный и очень раздражённый. Это был Румьер Рубертун, чьи земли граничили с моими по восточной стороне.
Сделав вид, что не замечаю его, я понукала лошадь, чтобы поскорее проехать, но Рубертун оказался быстрее и преградил мне дорогу. Чтобы не сшибить его, пришлось натянуть поводья.
– Доброе утро, господин Румьер, – сказала я вежливо. – Позвольте проехать и не пугайте мою лошадь.
– И у вас ещё хватило наглости заявиться сюда, леди Сегюр? – прохрипел он, прокашлялся и зло посмотрел на меня. – Да ещё и заговорить со мной?
– Город для всех, – ответила я, не желая провоцировать ссору, – а заговорила я с вами только потому, что вы мешаете мне проехать. Давайте сделаем приятное и вам, и мне, и разойдёмся с миром.
– С миром? – вскипел он. – Вы чуть не убили моего сына!
Из таверны начали выглядывать горожане. Некоторые даже вышли, чтобы получше увидеть и услышать, что происходит. И никто, разумеется, не подумал вступиться за меня.
– Не преувеличивайте, – сказала я, заставляя лошадь отступить, потому что Рубертун лез почти под копыта. – Ваш драгоценный Клод жив и здоров.
Но мужчина совсем не слушал меня.
– Вы измолотили его безо всякой жалости! – он почти кричал. – Таким людям, как вы, опасно находиться в обществе! А вы ведь девица! Благородная! Леди! Хотя, точно ли вы девица? – он окинул меня взглядом. – Я видел вас на лугу, вместе с вилланками…
– Ваш сын сам виноват, – перебила я его, пытаясь поменять тему. – Досталось бы и Ленарду, да он успел сбежать.
Ленард был младшим сыном господина Румьера, а Клод – старшим. И мнение о том и о другом у меня было самое нелицеприятное.
От таверны послышались сдержанные смешки, и Рубертун побагровел.
– Вы говорите, что мой сын трус?! – чуть не зарычал он. – Мои сыновья никогда ни от кого не бегали! А вы… – он схватил мою лошадь за поводья, и она опасно заплясала на месте.
– Отпустите сейчас же, – велела я, дёргая поводья в свою сторону.
Ни о каком мире уже и речи быть не могло.
– Оба ваших сына – трусы! – сказала я, прикидывая, смогу ли применить стиль Сегюров в таких условиях. – Потому что осмелились напасть на женщину!
– А вы уверены, что вы – женщина? – опять завёл свою волынку Рубертун.
– Да! – бросила я ему в лицо.
– Во всяком случае, не благородная, – тут же ответил он. – Ваш покойный батюшка слишком много проводил время в навозе, вот вы и переняли любовь к этому запаху…
Наверное, я пустила бы в ход свою самодельную дубинку, но тут по камням мостовой зацокали копыта, Рубертун посмотрел мимо меня и замер, но поводья не отпустил.
Я оглянулась, чтобы увидеть, что его так поразило, и чуть не застонала – по улице прямо к нам двигался вороной конь, а на нём ехал ни кто иной, как сэр Мюфла. Он смотрел на нас, а за его правым плечом очень хорошо смотрелась рукоять сабли.
Возле таверны стало тихо и пусто – люди исчезли в одно мгновение. Но я не сомневалась, что они продолжают подглядывать – в окна, в щёлки двери…
Тем временем вороной конь уже поравнялся с моей лошадью, и сэр Мюфла наклонился в седле, уперев в бедро кулак.
– Я правильно понял, – произнёс рыцарь медленно и отчётливо, – что два ваших сына, господин Не-знаю-как-вас-там, напали на леди, она их отдубасила, они нажаловались, и теперь её ещё заставляют платить штраф?
Рубертун хмуро промолчал, морща лоб и явно соображая, кто перед ним такой и насколько далеко можно зайти в угрозах и оскорблениях. Я воспользовалась его раздумьями и выдернула у него из руки поводья, похлопывая лошадь по холке, чтобы успокоить.
– Сколько лет вашим деточкам? – снова спросил сэр Мюфла, не дождавшись ответа. – Пять?
– Им семнадцать! – ожил Рубертен и сразу бросился в наступление. – И что вы тут себе позволяете? Вы кто, вообще?