Было лишь два варианта: либо Декстер проголодался по дороге на ферму и решил съесть все пиццы, либо их стащил кто-то другой, пока никто не видел.
Шону и остальным пришлось отправиться спать с урчащими животами. Барашек не мог понять: голод или что-то ещё не давало ему покоя этой ночью? Он ворочался и не мог заснуть. И в конце концов встал и выглянул в окно со своего места под самой крышей сарая.
Он смотрел, как по дороге в Моссингтон грохотала вереница машин. Большие чёрные фургоны и автомобили с горящими фарами. Шону показалось, что краем глаза он заметил какое-то движение среди посевов. Барашек присмотрелся…
Ничего.
Должно быть, кролик или ветер. Шон зевнул и пошёл обратно в кровать. Почему-то он не мог избавиться от ощущения, что кто-то или что-то наблюдает за ним.
На следующий день рано утром Битцер наконец-то открыл сарай, и голодные овцы пронеслись мимо него к кормушке. Шону было трудно подняться из-за бессонной ночи. Он потянулся и медленно поплёлся за своими друзьями навстречу неаппетитному завтраку. Но к тому времени, как Шон добрался до корыта, там не осталось ничего, кроме нескольких крошек.
Барашек угрюмо побрёл прочь. После всех опасностей, которым он подверг себя прошлым вечером, какую благодарность он получил? Никакой. Стадо даже не потрудилось оставить ему хоть немного еды. Только Шон стал размышлять, что ему, может, уже никогда не удастся поесть, как вдруг заметил корочку от пиццы на земле.
Это было лучше, чем ничего. Он поднял её и собрался отправить в рот. Но заметил ещё одну неподалёку. Затем ещё одну. И ещё…
Дорожка из корочек вела в сарай. Шон пошёл по следу: он хотел знать, кто украл пиццу прошлым вечером. А ещё был впечатлён, что кто-то смог съесть столько пиццы за один присест.
Сарай должен был пустовать. Стадо исчезло в поле, чтобы дополнить завтрак лучшей травой с фермы.
Солнечные лучи просачивались сквозь балки. Внезапно Шон увидел тёмную фигуру, метнувшуюся через комнату. Затем услышал шум из-за лестницы в задней части сарая. Подходя ближе, Шон пытался не обращать внимания на дрожь в коленях.
Глава 4
Шон вгляделся в темноту. Он увидел маленькую фигурку. Это была не овца, не одна из этих противных свиней и не шалопай-племянник или племянница фермера, приезжающие к нему раз в год. Созданий, подобных этому, Шон никогда не видел. Когда фигура вышла на свет, барашек заметил, что у неё большие глаза и длинные висячие розовые уши. А ещё она была синей. Синей! Шон никогда не встречал никого синего.
– ААА!!! – закричал Шон.
– ААА!!! – заорало в ответ существо.
Шон нырнул за сеновал. Через пару секунд выглянул оттуда – существо застенчиво улыбнулось ему. Что ж, на вид она совсем не страшная. Барашек осторожно бросил ей кусочек пиццы. Она схватила и слопала угощение. Шон протянул ещё один кусочек, чтобы выманить крошку из угла.
Кем бы она ни была, она точно не боялась. Шон ободряюще ей улыбнулся, и она сделала к нему пару шагов. Гостья издала несколько странных звуков, так что барашек хихикнул от неожиданности.
Гостья хихикнула в ответ, точно воспроизведя его интонацию. Шон усмехнулся, а потом у него отвисла челюсть. Она светилась!
Она выглянула через дверь и заметила снаружи стадо. После знакомства с Шоном ей было уже не так страшно, и она бросилась навстречу новым друзьям.
Стадо повидало немало странного на ферме «Мшистое Дно», но такого – никогда. Странная малышка копировала все звуки, которые животные издавали! Шон вышел за ней и представил её своим друзьям.
Крошка, похоже, пыталась им что-то сказать. Она переходила от одной овцы к другой, настойчиво, но вежливо бормоча что-то на своём языке. Они быстро привыкли к её странностям и оценили, насколько она очаровательна. А ещё больше гостью полюбили за талант к имитации.
Забрав почту и газету фермера из почтового ящика, как он делал каждое утро, Битцер направился мимо стада, которое вдруг стало вести себя очень хорошо. Для сторожевого пса не было ничего более подозрительного, чем группа спокойных овец. Он подошёл ближе и принюхался.
Пёс предупреждающе зарычал на овец и был удивлён, когда кто-то в стаде зарычал на него в ответ. Когда Битцер удивлённо огляделся, Шон снова зарычал, прочищая горло, а затем улыбнулся. Овцы определённо вели себя странно, но, во всяком случае, больше не притворялись спокойными. Озадаченная собака побежала дальше по своим делам.
