О том, что тусовка у них раз в году, еда-выпивка на халяву, музыка такая же древняя, как и они сами, и танцы тоже такие же. Правда, когда объявляли вальс, он пробовал приглашать некоторых милых девушек — что теперь, просто смотреть на них, что ли? Девушки улыбались, танцевали и разговаривали. Нормальные девушки — в основном.
Самая красивая из них, конечно, та серебряная, что ещё в виде статуи в парке стоит, госпожа Гортензия. Только она его, как оказалось, сильно не любит, потому что слышала, что он тут пытается устроиться и подзаработать, и ей это совсем не нравилось. Ну а что — не всем довелось уродиться картиной на стене, то есть маркизой Донати, а жить-то надо!
Младший из них всех, Донателло, вообще оказался нормальным парнем, ближе к утру разговорился и рассказывал о разном, и о войне тоже. Посидели с ним за столом, выпили. Ещё Макканьяно пришёл, тоже стал слушать. Он ведь после заваленных экзаменов в универ собирался пробовать ещё, ему вся эта история была до зарезу нужна.
А ближе к утру пришёл сын хозяина и сказал — идти с ним. Привёл в кабинет, там сидели те четверо, которые главные, и Мауро, бледный до зелени и еле дышит. И там хозяин велел клясться страшной клятвой, что никому ни полслова о том, что видели, иначе плохо будет. Ну, Паоло сначала позадирался — мол, а что будет-то, но тут Мауро прохрипел, что они расправились с Анжеликой, и он видел это своими глазами.
Что? Вот эти — с кем-то расправились?
И тут хозяин, то есть самый старший господин Донати, взял его за руку и повел куда-то, и привёл к картине, на которой был нарисован парень в красном мундире, ходил тут по залу такой. И ткнул пальцем куда-то, Паоло пригляделся… точно, это ж Анжелика! Её рыжие волосы, и платье серое тоже как у неё. И как им это удалось?
Мауро стоял и только руками махал — не раздумывай, мол, и говори всё, что от тебя потребуют.
Тут-то Паоло возьми и вспомни слухи о том, что в музее пропадали сотрудники. Да так круто пропадали, что их потом никто не мог найти, ни местная полиция, ни Интерпол. Он, помнится, ещё подумал, идиот, что вот бы найти то хорошее место, да свалить туда жить!
И ещё вспомнил, как Анжелика тусовалась здесь со студентом, который делал типа копию картины, ему вроде как по учёбе надо было. И как хвалила ту его копию. А оказалось — она эту копию на стену повесила, а оригинал куда-то за хорошие деньги пристроила, вот ловкая, то есть дура. Потому что в ночь великой тусовки из той копии ничего не вылупилось, или вылупилось, но что-то конкретно не то, и про подделку стало известно. Видимо, этого-то Анжелике и не простили.
Короче, подумал он и пообещал всё, что от него хотели. И реально ни с кем об этой истории ни слова не сказал. Ну, кроме Макканьяно, но он поступил в свой университет и уволился. И Мауро, с ним, конечно, они всё потом не на раз перетёрли.
Мауро ещё и книгу написал, целый роман, только не о том, как всё было, а сам выдумал, но всё равно круто вышло, Паоло даже прочитал — на дежурстве бывает, что ничего не происходит, ещё и не то станешь делать.
Когда снова наступил ноябрь, Паоло видел, что Мауро потряхивает. И они договорились — Паоло будет дежурить, больше никого на ту ночь попросит не ставить, убедит, что сам справится. А Мауро уговорит и приведёт Патрицио — нового хранителя, и всё ему покажет. Теперь-то они знают, что господин Казолари был знаком со всей этой тусовкой давно и хорошо, надо, чтобы Патрицио тоже познакомился, и чтобы они договорились. Так, на всякий случай.
А когда на виллу приехали три машины народу во главе с самим монсеньором Савелли, который глава службы безопасности чуть и не всех музеев Ватикана и вообще крутой человек, и с ним его ребятки, и господин Сан-Пьетро, который сюда уже приезжал недавно, и о котором знали и хорошо говорили разные важные люди, то Паоло понял, что нужно отойти и не отсвечивать. Он попытался сделать всё, от него зависящее, когда не хотел открывать ворота, но Карло Каэтани, гад такой, сказал, что иначе расскажет господину Лотти, директору, почему его, Паоло, разыскивают, и за какие такие грехи. Паоло и не думал, что он такой, думал — так, обычное трепло, у которого крутая девушка-реставратор, а трепло оказалось бывшим доктором наук и военным в отставке! Откуда только узнал, думал Паоло, а потом увидел господина Сан-Пьетро, и понял, откуда.
И конечно, сидеть с господином Сан-Пьетро за столом было боязно. А тот ещё расспрашивать взялся — что да как. Пойди ему не ответь такому! Пришлось вот это всё и рассказать.