— Полагаю, он не с проста скрывается в другом городе, — произнёс Капитан. — Смею предположить, что ему приходится прятаться от рода. Не потому ли что у парня имеются некоторые способности?
— Способности? Ладно, считай, ты меня заинтересовал. Поговорим в машине, — Василий Дмитриевич жестом пригласил странного человека в лимузин.
Глава 20
Снова я шёл по полю и снова увидел того же седобородого великана в кольчуге и с мечом, что являлся мне дважды во снах. И я опять спросил у него:
— Кто ты? Что от меня хочешь?
— Я есть тот, кто есть, — ответил великан грозно, — Вы забыли о благородстве и чести, забыли о своих предках, что стояли у истоков вашей силы, и мир погрузился хаос, кровные распри раздирают его на части.
— Но при чём тут я? Зачем ты мне постоянно снишься?
— У тебя дар, Михаил Барятинский. Примени его достойно.
— Но я не Михаил… — я хотел назвать своё настоящее имя, которое носил в прошлой жизни, но сон внезапно оборвался.
Я открыл глаза. Первое, что увидел — милое личико и красивые зелёные глаза Тани.
— Очнулся, — улыбнулась она. — Слава Богу! Я боялась, что не получится.
— Что? Что со мной? — я попытался встать, но Таня велела лежать, и подала мне эмалированную кружку с водой.
— Пей. Тебе пока нельзя вставать. Тебя ранили.
Я лежал под одеялом. Из одежды — одни кальсоны, остальные вещи висели на стуле рядом. Грудь была забинтована, в правой стороне саднило и покалывало, но несильно. Лишь глубокие вдохи давались через боль. На бинтах расплывалось небольшое пятнышко крови в месте, куда попала пуля.
— Где мы? — спросил я. — Что с бандитами?
— Мы в заброшенном лагере, — объяснила девушка. — Ты убил нескольких человек, остальные разбежались. Дивлет — подручный Капитана — тоже убит. Лаврентий Сергеевич привёз тебя сюда. Ты находился в плохом состоянии. Пуля пробила насквозь лёгкое.
— И сколько я тут уже валяюсь?
— Почти два дня. Лаврентий Сергеевич рассказал, чем вы занимаетесь. Он хороший человек, и ты — тоже. Прости меня, Миша, я ошиблась, зря я не послушала тебя тогда, — она провела пальцами по моим волосам.
— Подожди, — я снова приподнялся. — Ты говоришь, два дня?! С пулей в лёгком? Но я почти не чувствую боли. Это невозможно, — я хотел размотать бинты, но Таня остановила мою руку.
— Я знаю, в это сложно поверить, — сказала она, — но это так. Ты почти здоров. Я боялась, что ты умрёшь, пока мы ехали сюда, но ты выжил, и… в общем, теперь всё хорошо, теперь тебе не о чем волноваться.
— Но как?! — я посмотрел Тане в глаза, но она отвела взгляд.
— Я не могу объяснить. Раны затягиваются, когда я прикасаюсь к ним. Обычно я не пользуюсь этим, но я не могла позволить тебе погибнуть.
Я сел на кровати. Это была одна из комнатушек на втором этаже в кирпичном здании старого лагеря. Кровать стояла у окна, что выходило во двор. Было солнечно и тепло, пели птицы.
— Ты потерял столько крови, я ужасно испугалась, — повторила Таня касаясь повязок. — Пока тебе не стоит вставать.
— Ты тоже владеешь чарами… — догадался я, укладываясь в кровать.
Испуг отразился на лице девушки.
— Никому не говори об этом, — замотала она головой. — Кроме тебя и Лаврентия Сергеевича об этом никто не должен знать. Иначе… — она не договорила, но я и так понял, что иначе.
— И ты умеешь залечивать раны? Но на это способны только врачеватели, разве нет?
— Всё так, Миша, но прошу, не спрашивай, я сама ничего не знаю. Это появилось у меня в детстве, но я должна была скрывать. Теперь боюсь, что это станет известно, — призналась она.
Я взял её за руку:
— Всё будет хорошо, никто не узнает. А где Лаврентий Сергеевич? Он ещё не штурмовал особняк Капитана? Никаких происшествий не было?
— Лаврентий Сергеевич уехал утром, обещал быть к обеду. Пока от банды Капитана вестей нет, всё тихо, — сказала Таня. — А ты, наверное, есть хочешь?
— О да, не откажусь! Голоден как волк зимой.
— Я принесу, — Таня убежала. Я встал, надел штаны и рубаху. Чувствовал себя неважно, но если учесть, что два дня назад пуля крупного калибра пробила мне лёгкое, на лучшее и рассчитывать нельзя было.
Таня принесла тарелку супа, которую я выхлебал до дна за минуту. Аппетит был зверский.
— Тебе надо уехать, — сказал я. — Здесь опасно находиться.
— Нет, исключено.
— Но почему? Что если нас постигнет неудача, и лагерь захватят?
— Я тут нужна, — проговорила Таня, и немного помедлив, добавила. — И тебя я не оставлю больше. Вдруг снова ранят? А теперь мне надо сменить повязку.