Алексей Вяземский
Уровень 24
Маг
— О, Ириш, привет!
— Здравствуйте, Алексей.
Странно, но ответила ему Бутурлина очень холодно. Я же пожал оказавшуюся на удивление крепкой ладонь отпрыска Вяземских. После этого семейная чета хозяев Владимира оставила нас, а Ирина, как-то скептически покосившись на Алексея, предупредила, что ей надо кое-кого найти, и умчалась.
— Ты хорошо ее знаешь? — уточнил я, кивнув в сторону ушедшей Бутурлиной.
— Ну да, — кивнул мой собеседник, — та еще стерва, — он вопросительно посмотрел на меня, видимо, оценивая, какое впечатление произвели его слова, не соответствующие этикету.
— Стерва еще та, — согласился я, — не буду спорить. Но у любой стервы есть свои слабости.
— О, — с интересом посмотрел на меня Алексей, — и какие слабости у Бутурлиной?
— Мужчины о таком не говорят, — улыбнулся я.
— Понятно, — фыркнул тот, — значит, в Академию?
— В Академию.
— Какая твоя стихия? Моя — огненная.
— Аналогично.
— Значит, будем вместе, — довольно заявил Вяземский. — Кстати, а как ты умудрился фамильяра заиметь? — он кивнул в сторону Уны, которая, отойдя от нас, встала у одного из столов, налегая на сладости. Я уже понял, что моя фея — сладкоежка, и все эти калории никак на нее не влияют.
— Повезло, — коротко ответил я.
— Мне бы так повезло, — с завистью произнес Вяземский. — А что ты вообще собрался делать на этом вечере? Только не говори, что собираешься киснуть на этом скучном приеме. Здесь девчонок-то нормальных нет.
— Но…
— Да не переживай ты. Свое почтение ты моим родителям высказал, так что обязательная программа закончена.
— Ты что-то хочешь предложить? — прищурился я.
— Ну, можно….
— Алексей, — раздался холодный женский голос и, развернувшись, я узрел невероятно красивую девушку с длинными вьющимися светлыми волосами, смотревшую на Вяземского таким взглядом, которым, наверное, можно было легко превратить человека в ледяную статую. — Тебя отец зовет, — взгляд девушки безразлично мазнул по мне.
Амалия Вяземская
Уровень 34
Маг огня
— А, иду, — как-то сразу сдулся мой собеседник. — Ах да, Александр, познакомься. Моя старшая сестра — Амалия.
С этими словами он ушел, а я тем временем представился, чем вызвал у этой снежной королевы презрительный хмык.
— Ты из тех Морозовых, которых Бутурлины нагнули и выкинули из Нижнего? — девушка смотрела на меня как на… кучу дерьма.
Я с трудом подавил поднимающееся в душе раздражение.
— А ты всегда хамишь малознакомым аристократам?
— Да какой ты аристократ? Пустое место. Настоящий аристократ давно бы отомстил тем, кто извел твой род. А ты — тряпка!
— Слушай, девочка, — на этот раз я уже не мог сдерживать свою злость, — а ты не слишком много на себя берешь? Закрой свой рот и вали отсюда! Твоё счастье, что я девок не бью!
— Отговорка трусливой шавки! — отрезала девушка, которая, судя по раздувающимся ноздрям, тоже сдерживала гнев. Вот что эта бешеная сука на меня наехала? Но отступать уже было поздно.
— Хозяин, — появилась рядом со мной Уна, — что происходит?
— Это твой фамильяр? — усмехнулась Амалия. — Слышала. Куда тебе, слабаку, фамильяра иметь, ты…
Раздался громкий звук пощечины, и ошеломленная Амалия схватилась за щеку.
— Не смей оскорблять хозяина, — нахмурилась Уна, — нарываешься на дуэль? Предлагай, а не веди себя, как озабоченная стерва.
— Да как ты… как ты… как ты смеешь! — взвизгнула Амалия и, развернувшись, скрылась в толпе.
— Ничего не понял, — удивленно посмотрел я на Уну, — что это было?
— Не знаю, хозяин. Да не обращайте внимания! Пойдем вкусняшек попробуем. Их здесь много.
Но подойти к столу мы не успели. Передо мной выросла чета Вяземских. Из-за них выглядывала с довольным видом Амалия.
— Молодой человек, — коротко отрезал Сергей Иванович, холодно глядя на меня, — вы не можете оставаться здесь. Будьте любезны покинуть прием. Вы не умеете вести себя в обществе, если позволяете себе оскорблять девушку!
— Да, — добавила его жена. — Вы нежелательный гость во дворце. Надеемся, вы больше здесь не появитесь. Вы должны принести извинения моей дочери!
— Только после того, как ваша дочь принесет извинения мне! — раздраженно произнес я, почему-то ощущая себя облитым грязью. — Сначала она оскорбила меня и моих родителей…
— Не надо врать, юноша! — голос Вяземского был полон арктического холода. — Мы верим своей девочке. Убирайтесь из дворца!
Я уже хотел высказать, что я думаю о сумасбродной стерве, которая вполне заслужила пощечину от Уны, но, посмотрев на Сергея Ивановича, понял, что это бесполезно. Поэтому я покачал головой и, развернувшись, молча отправился к выходу среди замерших присутствующих. В зале повисла мертвая тишина.