– И в чем же он должен тебе помочь?
– Я хочу, чтобы Гарда сказал, в чем моя ошибка.
– Твоя ошибка?! Не понимаю! – удивленно поднял брови Стеф.
– У меня складывается впечатление, что мы имеем дело с феноменом. Результаты наших работ могут заставить нас пересмотреть все, на чем зиждется физиология основ памяти. Правда, это звучит не очень правдоподобно, поэтому я и думаю, что где-то допускаю ошибку. Но где? В этом я разобраться не могу!
Кама подошла к самому берегу и загляделась на темную воду реки.
– Феномен, – немного помолчав, заговорил Микша. –
Ты имеешь в виду его выдумки? А раньше такие вещи случались?
– Галлюцинации – явления вторичные. Суть-то в том, что результаты исследований заставляют думать, что… как бы это сказать… что он почти… первобытный. Как с точки зрения физиологии, так и психики.
– Первобытный? В каком смысле? Правда, его поведение и внешность… Я думал, это актер, который под влиянием шока…
– Нет, он не актер. В этом я убеждена. Ты видел его кожу, зубы, волосы?. Все выглядит так, будто он долгие годы жил вне цивилизованного мира, был лишен самых элементарных медицинских и косметических средств… Но дело не только в его внешнем виде. Он совершенно не умеет пользоваться санитарными устройствами. Его всему приходится учить. Началось с ванны. Он не хотел раздеваться донага. А грязный был – ужасно.
– А ты не думаешь, что это просто психически больной, долгое время, может быть несколько лет, скрывавшийся в закрытых для туризма участках заповедника? Может, ему казалось, что он отшельник?
– Думали мы и об этом, но самые тщательные исследования не подтверждают этого. Я провела ряд тестов и зондажей. Дело именно в том, что…
Кама не докончила. Под телефонным браслетом, который она носила на запястье левой руки, почувствовала легкий укол. Привычным движением поднесла к уху руку.
«Ноль, ноль, ноль, слушаю», – мысленно произнесла она пароль связи и тотчас услышала голос дежурного автомата:
– Пациент проснулся. Он неспокоен. Вышел в коридор.
Прошу дальнейших инструкций.
«Передавайте информацию о его местонахождении», –
мысленно сказала Кама. Потом взглянула на Стефа.
– Придется возвращаться. Звонили из института. Наш гость вышел на прогулку. До свидания.
Она подала ему руку и пошла, все ускоряя шаг.
Он догнал ее.
– Я пойду с тобой.
– Лучше не надо. Я хочу, чтобы он снова лег в постель.
Ему необходим сон.
– Снотворного ему не даешь?
– Пока нет. А теперь прости, пришло сообщение, что он поднимается по лестнице на второй этаж. Правда, автоматы получили инструкцию следить за ним, не вмешиваясь в его действия.
– А ты не можешь с ним связаться?
– Не хочу его беспокоить. Загляни ко мне завтра вечером или позвони. Если тебя все это интересует…
– Утром позвоню.
– Завтра я хочу провести дополнительные тесты. Пополудни прилетает Гарда, и мы, видимо, проговорим до вечера.
III
– Не согласен! Состояние, в котором находится этот человек, не похоже на психоз. Характер кривой «альфа-37»
вовсе не говорит о дементуальном смещении точки равновесия.
Кама подняла голову, склоненную над графиками, и откинула рукой упавшую на лоб прядь светло-рыжих волос. Сидящий напротив диагнометрист Ром Балич недоверчиво пожал плечами.
– И, однако, в его поведении налицо все признаки парафренического галлюциативного комплекса. Совершенно очевидно, что это парамнезия.
– Иначе не объяснишь… Но это чрезвычайно редкий случай. Не помню, чтобы я когда-либо слышала о чем-нибудь подобном. Никаких функциональных аномалий в ретикулярной системе. Кривая Петрова абсолютно правильная. Лучшей и желать нельзя.
Концептолог Гарда поднялся с кресла и подошел к столу. Некоторое время просматривал пленку. Наконец нашел то, что искал.
– Рефлекс Симонса-Калиского тоже совершенно нормален, – кивнул он Каме. – Ну, а как прошли испытания?
– В принципе обнадеживающе. Правда, показатель интеллекта ниже среднего, но это еще ни о чем не говорит.
Связи правильные. «Свежая память», можно сказать, изумительная. Я не обнаружила никаких нарушений.
– Кама готова утверждать, что этот тип – образец психического здоровья, – ядовито заметил Балич. – Как можно говорить об изумительной памяти человека, не помнящего даже, кто он?