- Тебе подходит, - кивнул Кастиэль, как будто без его резолюции оно Дину подходить не могло. Он открыл тетрадь, отлепил фломастер, державшийся на странном скотче, похожий на больничный, и маленькими буквами написал имя Дина в столбике под двадцатью другими. – Хорошо познакомиться, - сказал он. Это прозвучало так, как будто он был иностранцем, но кто их, психов, знает.
Он был не просто болезненно худым, как Дину показалось. Он просто как будто бы никогда не играл на улице, не бегал и не играл в мяч. Это была слабость мышц, а не отсутствие какого-либо веса. По сути, вес и был тем, что он ел. На нем была странная, серая в разводах, футболка и белые штаны, как у всех в той больнице, а ноги были босыми и потемневшими от прогулки по улице.
- Я думал, что на улице страшно, но там очень красиво, - неожиданно произнес Кастиэль. Он говорил теперь четче, проговаривая каждое слово, и в его голосе появился индивидуальный оттенок, какой есть у каждого человека. – Мне понравилось на улице, - признался он Дину, как будто Дин был ему лучшим другом.
- Тебя будут искать, - наконец рискнул произнести он. Он все думал, как отойти без подозрений и набрать номер телефона Бобби, чтобы тот позвонил в больницу. Психам вообще-то лучше не прерывать лечения. Даже если они такие безоружные, как этот. – И переживать за тебя.
- О, - отозвался Кастиэль. – Я об этом не подумал. Но я же не навсегда! – тут Дин позволил себе облегченно вздохнуть. Можно выпить колы с пиццей и осторожно отвезти его обратно, а потом поспать. Шикарный план. – Мне только очень нужно узнать про людей, которые работают теми, кто мешает людям уходить из жизни, - Дин чуть не плюнул пиво обратно. Однако Кастиэль смотрел на него очень серьезно. Он вообще был серьезен каждую секунду своего пребывания здесь. – Я смотрел много фильмов. Но я никогда такого не видел.
- Нет таких людей, - покачал головой Дин. Лучше бы он согласился и рассказал ему какую-нибудь фигню, потому что Кастиэль внезапно упал с дивана на колени перед Дином, все еще смотря прямо в глаза.
- Тогда зачем ты это сделал, - проговорил он, сжимая маленькими ладонями колени Дина. Ему не хватало сил, чтобы причинить Дину боль, но это, видимо, было его самой высокой стадией агрессии. И Дин чувствовал себя неловко, когда перед ним кто-то стоял на коленях. Он взял Кастиэля за руку и собрался поднять его с коленей, как вдруг забытые рефлексы заставили его упасть и утянуть Кастиэля за собой. Щелчок за окном, секунда и звон разбитого стекла. Пуля вошла куда-то в мягкую обивку дивана.
- Какого, - но дальше Дин проговорить не успел. Следом за первой пулей снайпер решил взять для верности автомат или пулемет, что угодно. Дин думал так быстро, как мог. Он прополз к бетонной стене под окном, сосредоточенно вспоминая, откуда могли стрелять. Судя по всему, с заброшенного дома напротив, но это же чертово расстояние через дорогу? Может ли оружие раскрошить бетонную стену при желании владельца? Он не знал, но все пути были отрезаны. К тому же с ним был несчастный пациент психбольницы. Этот момент словно бы сбежал из ккого-нибудь шоу.
В дверь постучали и проговорили «Пицца!».
Точно шоу.
- Я смотрел фильмы, там обычно не погибают от такого, - произнес авторитетно Кастиэль. От его слов град из пуль неожиданно прекратился, а может, это было простым совпадением. Дин, одной рукой удерживая Кастиэля за плечо – не дай бог полезет туда, другой пытался нашарить рядом с собой хоть что-нибудь. В воздухе висела бетонная пыль от пуль, что царапали голые стены. Он наткнулся на что-то железное, после чего вспомнил, что это была старая банка с краской, оставшаяся еще от первых попыток отремонтировать эту квартиру лет двадцать назад каким-то оптимистом. Пыль оседала слишком быстро, так что у Дина было не так много времени. Он открыл засохшую крышку ножом из ботинка и плеснул ее ровно там, где мог увидеть стрелок из дома напротив. Темно-красное пятно должно было отвлечь этих гостей, которые, как полагал Дин, явились по его душу, так как денег у него все еще не было. Долги не прощают, даже тем, кто не может их отдать. Почему же они так медлили?
Дин выглянул в окно. На первый взгляд никого не было в темных окнах напротив. Он скосил глаза, зная, что боковое лучше различает оттенки. Но ничего похожего на прицел не промелькнуло. Он увидел, как из склада выходит быстрой походкой человек. То, что он был один, не обещало Дину хэппи-энда. Он не помнил, сколько был должен – штук двадцать, но для таких ребят сам факт долга стоило очень много. Особенно, если о нем кое-кто знал. Если бы Дин остался в живых, это значило, что ребята были не так круты, а значит, долги им можно не отдавать. Это такой удар по репутации для них, что задержка в месяц уже была странной. Или его мытарства по квартирам и работам сбили их со следа?
Некогда было думать.
- Пошли, - он потянул Кастиэля за собой. Открыв дверь, он обнаружил там мальчишку-разносчика. Тот с любопытством посмотрел за спину Дину – он думал, что это звуки телевизора. Дин не дал ему разглядеть следы от пуль и протекшую по косому полу краску, отдал деньги и сунул коробку руки Кастиэля. Раз уж парень привязался за ним, пусть хоть так помогает. Дом был старый, из тех, что обладал черным входом, о котором знали лишь те, кто в доме жил. Строили эти дома еще старые переселенцы, которые должны были иметь шанс уйти при облаве полиции, так что выходы эти обычно располагались бессистемно. Дин был бы плохим ребенком улицы, если бы не предусмотрел и этого. По черной душной лестнице, где едва было место для одного человека, он спускался, пропустив вперед себя Кастиэля. Он был готов подумать, что это псих привел плохих ребят к нему, но проще было поверить в совпадение.
Они уже были у входа на улицу, когда наверху хлопнула дверь. Дин едва успел вытащить Кастиэля на улицу прежде, чем прогремел первый выстрел. Дин забаррикадировал дверь мусорными баками, что столкнул ногой, после чего побежал к Импале. Он никогда не оставлял машину к парадного входа – старая привычка, ничего больше. Взвизгнули колеса, когда он резко вывел машину из переулка на улицу. Вслед им тоже стреляли, но скорее от разочарования. Дин не считал себя супергероем, но то, как ему дико повезло, все же оценил.
- Я верну тебя в больницу, - произнес Дин сквозь зубы.
- Вкусная пицца, - ответил Кастиэль, как будто не слышал Дина. Он откусывал маленкие кусочки от одного из шести больших кусков и вообще, кажется, ни о чем не переживал. Его тетрадка все так же лежала на коленях.
Звонок телефона Дин предвидел, однако никак не ожидал увидеть там номер Бобби.
- Да, Бобби, ты ужасно невовремя, - признался он в трубку, то и дело смотря в зеркало заднего вида. Однако все было спокойно, и вечерние улицы не баловали машинами. Дин сбавил скорость и остановился на светофоре.
- Дин, тебе лучше вернуть этого бедного парня в больницу прямо сейчас. Если ты этого не сделаешь, то тебя посадят лет на десять, - голос Бобби был так тяжел, как никогда прежде. Дин нахмурился, не понимая, о чем он говорит. – Украсть человека из больницы – это серьезно. Я не знаю, зачем он тебе понадобился, но лучше верни его прямо сейчас, и мы собьем срок, - для Дина эти слова были раскатом грома. Он посмотрел на Кастиэля, что молча и довольно тихо себе ел пиццу, как будто никогда в жизни вообще ничего подобного не пробовал. Он доел один кусок и прикусил палец, смотря то на другие, то на Дина. Дин махнул ему рукой, мол, ешь. Он был занят тем, что слова Бобби снова и снова крутились в его голове.
- Но я его не крал, - только и произнес он, не в силах сдвинуть машину с места, хотя сигнал давно сменился на зеленый. – Какого черта, Бобби? Зачем мне вообще какой-то парень из психбольницы?