Габриэль сидела вместе с Катрин в залитой солнцем гостиной. Женщины оживленно болтали о каких-то пустяках, когда слуга внес письмо на серебряном подносе. Графиня сразу же узнала почерк – сердце ее так сильно забилось, словно готово было выскочить из груди.
– Извини меня, Катрин, – улыбаясь, проговорила Габриэль и вышла из гостиной.
Вбежав в свою комнату, она нетерпеливо вскрыла конверт. Послание, написанное тем самым шифром, который они разработали с Натаниэлем в Берли-Мэнор, было как две капли воды похоже на письма Гийома. Он сообщал ей о способе связи с ним – через продавщицу цветов на цветочном базаре. Ее магазинчик был слева от входа. Цветочница будет продавать примулы. Габриэль должна была купить букет, а затем дать продавщице три су и вместе с монетой передать зашифрованную записку.
В письме не было ничего личного – ни обращения, ни подписи. Но большего графиня и не ждала.
Габриэль, нахмурившись, стала ходить по комнате. Натаниэль не собирался раскрывать ей своего местонахождения. Но почему?
Конечно, она понимала: он должен быть предельно осторожен – ведь с ним Джейк. Однако ей нужно было знать, где он находится. Графиня не могла понять почему, но даже сама мысль о том, что он находится в Париже, совсем недалеко от нее, а она должна связываться с ним через какую-то цветочницу, была для нее невыносимой.
Ну что ж, она сама найдет его. Усевшись за секретер, Габриэль принялась составлять послание лорду. К сожалению, она не могла сообщить ему ничего интересного. Графиня лишь написала, что Талейран вернулся из Пруссии и собирается провести в своей резиденции в Париже несколько недель.
Сунув запечатанный конверт в сумочку, Габриэль выскользнула из дома, наняла экипаж и отправилась на цветочный базар. Там было так же людно, как и накануне. Воздух был напоен запахом цветов, которые заботливые торговцы то и дело сбрызгивали водой.
За прилавком магазинчика сидела старая карга во вдовьем головном уборе. Старуха равнодушно взглянула на Габриэль, сунула ей букет примул и протянула за деньгами изуродованную артритом руку.
Не моргнув глазом, торговка взяла конверт и три су. Габриэль ушла, поднеся к лицу букет примул и вдыхая их чудный аромат.
Недалеко от магазинчика Габриэль притаилась под каким-то навесом и стала ждать. Не прошло и получаса, как к старухе подбежал мальчишка. Паренек схватил конверт и помчался по направлению к мосту, соединявшему маленький островок Сен-Луи с его большим собратом – островом Сите.
Габриэль еле успевала за мальчиком. Она не могла бежать, не привлекая к себе всеобщего внимания, поэтому ей пришлось идти быстрым шагом. И хоть мальчишка двигался гораздо проворнее, графине удалось не потерять его из виду. Она видела, как, пробежав по Орлеанской набережной, паренек свернул на улицу Будэ.
В конце улицы графиня остановилась и спряталась за дверью одного из домов. Ветер носил над островом сырой воздух, пахнущий грязью и помоями. Мальчишка остановился у дома номер тринадцать. Она не видела, кто открыл дверь, но через несколько мгновений посланный уже убежал из дома, весело подпрыгивая. Он пробежал мимо Габриэль, не заметив ее. Девушка быстро прошла вниз по улице, внимательно оглядев дом под номером тринадцать, а затем повернула назад. По крайней мере, теперь ей было известно, где находятся Натаниэль и Джейк. Впрочем, это не принесло ей пользы.
Натаниэль грубо выругался, когда мсье Фармье принес ему наверх письмо. Ведь он дал точные указания булочнику – велеть цветочнице, чтобы она доставляла все послания в кабачок Жерара, расположенный на набережной. А уж только оттуда их можно было забирать. Фармье, конечно, начисто забыл о его указаниях. К тому же его мозги явно были затуманены утренней выпивкой.
Габриэль наверняка проследила за мальчиком. Именно так он бы сам поступил в данных обстоятельствах, а их мысли всегда совпадали.
Прайд вышел на улицу, но нигде не увидел высокой фигуры с рыжими кудрями. Но так и должно быть: опытная шпионка не могла попасться на пустяке.
Скорее всего, она не привела за собой людей Фуше и не приведет – по крайней мере, до тех пор, пока Джейк с ним. Но все равно все было испорчено. Прайд уже не был уверен в безопасности их жилья; а он не мог себе этого позволить, не подвергая опасности сына. Натаниэль вернулся в дом и поднялся в свою комнатку под крышей. Очевидно, ему придется переехать в другое место. Пусть Габриэль думает, что он все еще живет здесь и посылает сюда все свои послания. Но дом булочника так подходил Джейку!
Через несколько мгновений ступени заскрипели, и дверь в комнату распахнулась.
– Папа! – воскликнул Джейк.
– Воспитанные люди сначала стучат, а уж затем входят в комнату, – сердито проговорил Натаниэль, раздраженный неожиданным вторжением ребенка.
Джейк опустил глаза и опять стал похож на того покорного ребенка, каким его привык видеть отец в Берли-Мэнор.
– Чего ты хочешь? – мягче спросил Прайд, взяв сына за подбородок и повернув к себе. – Чем это ты вымазался?
– Конфетами, – ответил мальчик, проведя по губам ладонью. – Они липкие.
– Знаю. Пойди-ка сюда.
Натаниэль подвел сына к столику, намочил в воде полотенце и стал яростно тереть его подбородок.
– Там во дворе есть кролики, – вырываясь, проговорил Джейк. – Они в клетке. Можно мне пойти посмотреть на них? Анри будет их кормить.
– А как же ты разговариваешь с Анри? – Прайд повернул лицо сына к свету, чтобы посмотреть, не осталось ли липких следов. – Он ведь не говорит по-английски.
Казалось, Джейк смутился.
– Наверное, жесты говорят не хуже слов? – заметил Прайд. Джейк не понял, что имел в виду его отец, но заметил, что тот уже не так сердится.
– Так я пошел, пап? – переминаясь с ноги на ногу, спросил мальчик.
– Не «я пошел», а «можно я пойду?» – автоматически поправил его лорд.
– Можно я пойду? – нетерпеливо повторил Джейк. – Это же здесь рядом, во дворе.
– Понимаю, но…
Но тут Натаниэль заметил, что говорит в пустоту – маленькие ножки уже бежали вниз по ступенькам.
Лорд Прайд улыбнулся, он надеялся, что ребенок не свяжет свой завтрашний обед с пушистыми комочками, которых он увидит сегодня. И вдруг ему безумно захотелось увидеть Габриэль, рассказать ей о Джейке, услышать ее веселый смех. Внезапно Натаниэль поймал себя на мысли о том, что ему бы хотелось, чтобы она, проследив за мальчиком, пришла к нему – так же, как приходила всегда.
Но подобные мысли были сущим безумием.
– Итак, вы полагаете, мадам, что сумели войти в доверие шефа тайных агентов?
Фуше вертел в своих коротеньких пальцах незажженную сигару и смотрел на Габриэль из-под полуприкрытых век.
– Он согласился принять меня на службу, – спокойно ответила она, откинувшись на спинку стула.
Дело происходило в кабинете Талейрана.
– А каким образом вы вернулись во Францию?
– На рыбацкой шхуне, которая шла из Лимингтона в Шербур.
– И вы были вместе с Прайдом.
Это звучало не как вопрос, а как утверждение.
Габриэль держалась непринужденно, но мысли ее поскакали вперед. Как Фуше мог узнать об этом? Талейран не мог сказать ему. Графиня взглянула на своего крестного отца, но лицо у него было непроницаемым.
– Да, – ответила девушка.
Фуше изобразил подобие улыбки:
– Похоже, вы не уверены, мадам.
– Я не то чтобы не уверена, – промолвила графиня. – Просто мне любопытно, откуда вы об этом знаете?
– Вы путешествовали с пропуском, подписанным мной, мадам. У ворот Кана вы показывали этот пропуск. Мои люди всегда обращают внимание на такие вещи.
– И они узнали лорда Прайда?
Фуше покачал головой:
– Нет, я сам догадался об этом.
Дьявол! Грязная, поганая свинья! Но неужели они видели Джейка? Весь первый день он спал в карете, и она была почти уверена, что стражники не заглядывали внутрь. Но Натаниэль-то ехал верхом!
– Так, может, вы сообщите нам, где мы можем найти лорда Прайда? – предположил Фуше.