Габриэль заметила, что они смотрят на нее. Она повернулась и свысока бросила на них взгляд, всем своим видом демонстрируя высокомерное презрение.
Взглянув на ее вечернее платье и бриллиантовые украшения, офицеры смешались и поклонились графине. Та не ответила на их приветствие.
Габриэль направилась к дому номер шесть и постучала.
Женщина, открывшая ей дверь, уставилась на графиню в таком же немом изумлении, что и офицеры.
– Мадам, что вам угодно? – спросила она.
– Мсье Лубянский – он мне нужен, – с прежним высокомерным видом ответила графиня.
Зачарованная роскошным платьем, драгоценностями и повелительным взглядом, хозяйка отступила назад и дала Габриэль войти.
Маленькая прихожая была скудно обставлена мебелью. Наверх вела узкая деревянная лестница. В воздухе пахло вареной капустой.
– Вам наверх, – произнесла хозяйка. – Вторая дверь налево, мадам.
– Благодарю вас.
Габриэль быстро стала подниматься на второй этаж, стараясь ступать как можно тише. Остановившись у второй двери, она уже было собралась постучать, но затем передумала. Вместо этого она опустила ручку и распахнула дверь. В узенькой комнатенке под высоким окном стоял массивный дубовый стол. Остальную меблировку составляли небольшой комод и узкая кровать.
Натаниэль собирался на прием. Услышав шум, он обернулся и увидел Габриэль, стоявшую в дверях.
Казалось, от девушки исходит какая-то пульсирующая энергия. Темные глаза Габриэль сверкали, губы приоткрылись, щеки покрывал нежный румянец.
– Какого черта! – воскликнул Натаниэль со злостью.
– У меня дружеские отношения с врагом, – кокетливо произнесла Габриэль со своей кривой улыбкой.
– Ради Бога, Габриэль, ты слишком часто переступаешь границу. Я же говорил тебе, что не потерплю вмешательства…
– Я должна была прийти, – сказала она. – Никто не знает, кто я такая. Я отослала карету и велела кучеру вернуться через час.
Габриэль шагнула навстречу Прайду и захлопнула дверь в комнату.
Графиня была необычайно хороша в нежном шелковом платье кремового цвета. Блеск бриллиантов и черные перья удивительно контрастировали с гривой ее рыжих волос.
– Я хочу тебя, – заявила она, подходя к Прайду и протягивая к нему руки.
Габриэль прильнула к нему, заставила Натаниэля обхватить себя руками. На ее губах играла обольстительная улыбка, глаза дразняще сияли.
Прайд чувствовал, как ее чувственность передается ему; его охватывал вихрь возбуждения. И он потерял голову – как всегда, когда видел Габриэль.
Графиня тихо засмеялась, прикусив нижнюю губу, и приникла к нему всем телом, мелко вздрагивая. Его кровь закипела.
– Сейчас, – хрипло прошептала она. – Я хочу тебя прямо сейчас, Натаниэль.
Подхватив графиню за талию, лорд усадил ее на стол. Его пальцы сжимали ее тонкую шею, на которой сверкали бесценные бриллианты, а его губы прильнули к ее рту.
Габриэль стала медленно опускаться назад, пока не почувствовала под спиной твердую, холодную поверхность стола. Их поцелуй не прервался, ее руки лежали на плечах Прайда.
Натаниэль поднял вверх нарядное платье графини, обнажив ее стройные ноги. От его прикосновений она плавилась, как масло, мгновенно отвечая на каждую его ласку.
«Почему? – думал Прайд. – Что за безумная страсть?» Эти вопросы будоражили ум Натаниэля, а тело его подчинялось первородному инстинкту, дремлющему в каждом человеке.
Прайд не спешил, но ласки Габриэль становились все требовательнее, движения – все быстрее и быстрее, и вскоре они исчезли, растворились в едином порыве.
Когда все кончилось, Натаниэль выпрямился, положив графиню на стол. Она в забытьи лежала перед ним, ее обнаженные ноги светились в темноте, глаза были закрыты, пышные волосы разметались по всей поверхности стола, а драгоценные шпильки и перья валялись рядом.
Габриэль была похожа на большую тропическую птицу, которая прилегла отдохнуть после долгого перелета. Нагнувшись к ней, Прайд погладил пальцем щеку и прошептал:
– Возвращайся, любимая.
Ресницы Габриэль затрепетали, глаза медленно открылись. Она долго смотрела на него затуманенным взглядом, а потом улыбнулась.
– Мне кажется, я каждый раз умираю после любви с тобой, – тихо сказала она.
– А мне кажется, что ты просто обезумела, – заявил Прайд, усаживая ее, – Как ты осмелилась сюда явиться, Габриэль?
Но голос его не был сердитым. Покачивая головой, он натягивал брюки.
– Ты только представляешь себе, как ты нас компрометируешь?
Габриэль медленно приходила в себя. И как она могла думать, что ей придется изображать страсть!
– Все это ерунда! – проговорила она, промолчав минуту. – В Тильзите все занимаются этим. Да придворные то и дело кочуют из постели в постель – никто на такие вещи и внимания не обращает…
– А ты откуда знаешь?
– Слышала, – высокомерно ответила она.
Натаниэль озадаченно посмотрел на графиню. Казалось, Габриэль не обращает внимания на беспорядок своего туалета, растрепанные волосы, на драгоценности, лежащие на столе.
– Но скажи, ради Бога, почему ты явилась так внезапно? – воскликнул он. – Что за спешка?!
– У меня есть для тебя подарок, – заявила она. – Может быть, ты сочтешь его довольно странным, но…
– Знаешь, я не могу тебя слушать, пока ты не приведешь себя в порядок.
Натаниэль подобрал с пола ее кружевные панталоны, надел их на графиню и поставил ее на пол.
– Поправь юбки, – грубо велел он Габриэль.
Габриэль встряхнула платье, расправила все складки и тряхнула головой. Ее огненные кудряшки облаком взвились в воздухе. Затем она слегка помассировала пальцами голову и расправила волосы, волной упавшие ей на плечи. Эти привычные движения успокоили ее, помогли сосредоточиться.
– Так лучше? – спросила Габриэль.
– Немного, – ответил лорд. – Мне кажется, все дело в перьях. Совсем неподходяще заниматься любовью, когда твоя голова украшена перьями.
Прайд взял одно из перьев и погладил его.
– Но теперь тебе опять нужна служанка, чтобы она тебя причесала перед визитом к прусскому королю.
– Я, пожалуй, не поеду туда, – произнесла Габриэль. – У тебя есть вино?
– Мне так понравился портвейн графа Толстого, что тот любезно прислал мне несколько бутылок в подарок.
Натаниэль вытащил бутылку и два пыльных стакана из толстого стекла.
– Здесь, конечно, нет никаких удобств, – сказал он, протирая стаканы носовым платком.
– Да и кровать маловата, – заметила графиня, беря из его рук стакан с вином.
– Но ведь есть стол, – улыбаясь, проговорил лорд.
Интересно, что еще за подарок она ему принесла, размышлял Прайд, стараясь не показать своего любопытства. Он видел, что Габриэль чем-то сильно взволнована и не только страсть заставляла ее так нервничать.
– Ну-с, – подсказал лорд. – Где же мой странный подарок?
Габриэль отпила портвейн, а затем сказала:
– Я тебе подарю кое-какую информацию.
Натаниэль спокойно слушал ее.
– В договор будут внесены некоторые секретные пункты. Согласно одному из них, Александр должен способствовать установлению мира между Англией и Францией. Если англичане откажутся, Россия объявит Англии войну и присоединится к Франции и ее союзникам по континентальной блокаде, а вместе с Россией будут Дания и Швеция.
Натаниэль долго молчал. Наполеон заставлял другие страны присоединяться к Франции для участия в морской блокаде Англии, чтобы лишить островное государство снабжения. А ведь все товары доставляются туда морем. Если все порты Европы окажутся закрытыми для Англии, то нация торговцев, как их называет Наполеон, не сможет торговать и Англия встанет перед ним на колени. Блокада повлияет и на экономику государства, но, пока Россия воевала с Францией, балтийские порты были открыты для английского коммерческого судоходства. Но если и государства Скандинавии объединятся с Россией, то Великобритании настанет конец – без Балтийского моря вся торговля остановится.