Сержант наблюдал за этим с любопытством и наверное с восхищением. Полковник владел каким-то интересным , неизвестным ему видом внушения. Такого мастерства он еще не встречал. Даже сидя в стороне , он сам ощущал какой-то эмоциональный подъем от этой «песни» Полковника.
Капля и Ланцет оставались безучастными и казалось не обращали внимания на этот театр.
– Надо бы выкинуть дохлятину , завоняеться , – не обращаясь ни к кому сказал Капля , – Вон уже лужа под ним.
Нагнувшись , он одной рукой поднял тщедушное тело старика за шиворот одежды. Поднял его на уровень глаз и развернул к остальным. Свободной рукой он взялся за безвольно отвисшую челюсть старика и подражая куклам-марионеткам проскрипел за спиной, – « Всем пока! К ужину не ждите.»
Потом опустил тело и выволок его на улицу.
Дождь поливал вовсю. Размахнувшись , он швырнул труп из под навеса к углу хибары. Перевернувшись в воздухе , тело , как мешок с костями шлепнулось в лужу , скомкавшись , неестественно раскидав конечности . Сломанная грудная клетка и перебитый хребет не держали форму.
Постояв немного , Капля вернулся в дом. Там шел заключительный акт спектакля. Обняв Полковника за шею , девчонка целовала его в губы. Она что-то щебетала звонким голоском , улыбалась и казалась была счастлива.
Сержант ошалело смотрел на это буйство чувств. Сидевший напротив Ланцет приоткрыл один глаз , подмигнул ему и сказал: «Повеселимся сегодня.»
– 21 –
Топчан в углу завесили одеялами , соорудив своеобразную ширму. Полковник на руках отнес туда девушку , которая не переставала улыбаться и что-то нежно ворковать ему на ухо.
Какое-то время из-за ширмы доносился ее томный голосок . Потом она замолчала и оттуда послышались тихие девичьи стоны. Стонала она не от боли.
После Полковника за ширму вошел Капля. Он не выходил от туда добрый час. Весь этот час хижина оглашалась то криками , то сладострастными стонами , то рычанием и протяжными вздохами, которые Серж слышал только в порно-фильмах.
Было очевидно что здоровяк любил это дело и умело предавался ему. Сила у него была не только в мышцах. Домик пастуха ходил ходуном.
Вышел оттуда он тяжело дыша , весь мокрый , взъерошенный. Встал у очага успокаивая дыхание. На его атлетическом , голом теле плясали отблески огня, глаза горели. Настоящий Демон! Не хватало только черных крыльев на спине.
– Девка – огонь!, – еле выдохнул он в пламя , – Вы не перестарались с ней , Полковник? Ненасытная. Меня мало кто так выматывал.
– Нет , – улыбнулся тот , – Нисколько. Я только приоткрыл то , что и так было у нее внутри. Она нимфоманка. В другое время и в другом месте она … – он не закончил фразу.
Капля кивнул головой , глядя куда-то в огонь , – « Да , жаль.» Оторвался от очага и двинулся к выходу , обронив на ходу , – «Действительно , очень жаль.»
Он вышел на улицу и долго стоял под дождем , запрокинув голову и подняв руки ладонями вверх. Упругие струи с силой хлестали по рельефу атлетичного тела. Редкие молнии выхватывали одинокую фигуру , как будто молящую небеса.
Иллюстрация к древнегреческому эпосу о низвергнутом боге.
Полковник поймал взгляд Сержа и как колючкой зацепился за него , не давая отвести в сторону. Несколько секунд пристально смотрел через его зрачки куда-то во внутрь , в глубину сущности. Потом ровным голосом произнес: «Иди к ней , сынок. Она ТЕБЯ ждет.»
Сержант поднялся с пола и медленно пошел к импровизированной занавеске. Нехотя , как будто кто-то мягко , но настойчиво подталкивал его к ней.
– / –
Она полулежала на боку , положив голову на сгиб локтя. Густые , черные волосы волнами стекали на грудь и плечи. Глаза полуприкрыты , а по лицу блуждает улыбка, как будто она радуется чему-то только ей ведомому.
Уловив движение занавески , она открыла глаза , приподнялась на руке и посмотрела на Сержанта. ТАК , на него никто никогда не смотрел. ТАКИМИ глазами.
Как и любой армейский человек , он не был избалован женским вниманием. Мало их было на войне , в которой он постоянно жил. Весь его опыт заканчивался продажными женщинами , шлюхами , которых изредка бойцы тайком приводили на территорию базы. Эти постоянно пьяные женщины , неопределенного возраста и национальности ублажали солдатскую похоть за деньги.
По молодости , пока еще был силен юношеский максимализм , он брезговал даже общением с ними. Не мог даже разговаривать со «спермоприемниками». Потом привык. Начал так же как и все справлять нужду в раздолбанные , влажные дырки.
Девушка , которая сейчас полулежала перед ним , не была даже отдаленно похожа на тех женщин. Она была из другого мира. Красивая , хрупкая с тонкими чертами лица и большими выразительными глазами она больше походила на статуэтку богини. Или ангела. Падшего ангела.