Выбрать главу

– Сладкая была ягодка. Я буду вспоминать о тебе.

Все это время смотревший в окно Полковник, обернулся и окинув комнату взглядом произнес: «Надо прибраться перед уходом. Ни к чему оставлять явные следы.»

– / –

Уже почти рассвело , когда четыре призрачные фигуры скрылись в лесу, на гребне. В покинутой ими долине, за амбаром , в куче навоза остались лежать тела старика с внучкой и двух овчарок. Их найдут не скоро. Под метровым слоем коровьего помета ничто не выдаст их присутствия.

– 22 –

 Два человек сидели на земле в некоем подобии ДОТ а – каменном кольце из нагроможденных валунов. Прижавшись друг к другу они пытались согреться . Не смотря на дневную жару, ночью в горах было прохладно. Разводить костры было категорически запрещено – демаскирует. Поэтому оба грели руки об металлический цилиндр похожий на термос – спиртовую горелку закрытого типа. Лохматая собака жалась к ногам, пытаясь втиснуться между ними. От нее воняло мокрой псиной, но с ней было теплее и ее не прогоняли.

Внизу , позади них лежала небольшая деревня. Ее они и охраняли от нежданного вторжения. Конечно, никто сюда не сунется: все подступы заминированы. Если не знать спиральный проход , то всяко наткнешься  на растяжку.

Но это не повод расслабляться. Спать было нельзя. За это могут и расстрелять . Свои же. Были прецеденты.

О том , что все в порядке сообщалось соседнему посту через определенные интервалы времени. Ждать им оставалось не долго. Небо начинало сереть, вырисовывались контуры соседних вершин. До восхода оставалось не больше часа.

Разговор не клеился. Говорить было не о чем. Но говорить надо.  Хоть как то включить уплывающее сознание. Обсуждали последнюю акцию – атаку на колонну . Заспорили о двух женщинах , взятых там в качестве трофея. Один говорил , что нужно было продать  или потребовать выкуп у «федералов» , а не пускать их по кругу. Второй настаивал , что в суровом солдатском быту , редко выпадающие удовольствия – дороже денег.

Вдруг собака резко подняла голову и посмотрела в сторону  минного поля. Потом встала на бруствер и навострила уши. Пес что-то услышал в лесу – белка , наверное или коза , но на всякий случай оба подтянули автоматы поближе.

Пес как-то резко подпрыгнул , нелепо , боком и упал плашмя на дно каменной чаши. Бородатый напарник уронил голову на грудь и выпустил из рук автомат , который с грохотом упал на камни. Над лесом прокатилось эхо выстрела, потом еще одно , но уже в стороне соседнего поста.

Когда эхо стихло, в каменном ДОТе никто уже не двигался . Два человека так и сидели боком прижавшись друг к другу: один свесив голову на грудь , второй – запрокинув голову назад, на каменный бруствер. В ногах лежала собака.

Через несколько минут над ними выросли две расплывчатые фигуры – это были Сержант и Капля.

– Лучше позиции не найти , вся деревня как на ладони , – сказал здоровяк глядя вниз , – Отсюда и будешь прикрывать.

Он повернулся в сторону соседнего поста , где маячили еле заметные фигурки Палкана и Ланца. Дал им отмашку , что Сержант остается здесь.

Внизу , в лагере началось движение. Пара одиночных выстрелов не подняли тревогу ( изредка постреливали все , а очередь никто дать не успел ), но осиный рой начал шевеление.

Капля скинул со спины кофр с автоматом , потом посмотрел на запрокинутое бородатое лицо : открытый рот , глаза на распашку.

– Соседи у тебя попались не шумные , – сказал он расстегивая кофр , – отвлекать не будут .

Сержант не ответил на остроту и молча готовил винтовку для снайперской стрельбы : накрутил полуметровую насадку на ствол , поменял магазин под усиленную тяжелую пулю, надел на правый глаз объектив-визир .

– Да расслабься , – продолжал Капля , – Все будет нормально , – и после паузы как-то странно добавил , – В любом случае.

  Из кофра он достал гирлянду «шок-шариков»  и перекинув через голову закрепил ее на груди.  Повесил на левое бедро кобур с еще одним пистолетом внушительного размера и закинул кофр обратно на спину.

Сержант пропустил его слова мимо ушей. Он и не думал напрягаться – это обычная собранность перед боем. Тело знает свое дело.  Все как всегда. Или не все?

Сержант не привык прислушиваться к внутренним чувствам –  они только отвлекают , не дают сосредоточиться. Но что-то сидело внутри , как гвоздь. Что-то свербило и царапало глубоко в душе , пытаясь вырваться наружу.

Серж глушил его как мог. Но видимо внутренняя борьба отражалась на движениях и жестах.

Неужели здоровяк что-то прочитал в его поведении? Он и сам  ощущал присутствие необычных эмоций , но старался не зацикливаться на них.