Видимо , удовлетворенный молчаливым ответом «пациента» , старик продолжил. Сделав вертикальный надрез посередине груди , он развернул лезвие и плашмя повел его под грудную мышцу. Скользя вдоль ребер , тонкое , бритвенно-острое лезвие дошло до подмышки и отделило левую грудную мышцу целиком. Ловко подхватив шмат , азиат повернулся и положил его на серебряное блюдо , которое держал возникший позади помощник.
Молодой помощник тут же удалился , уступив место другому , с таким же серебряным блюдом. Старик-азиат в это время , практически одним плавным движением отделил и правую грудную мышцу. Кусок , так же последовал на блюдо.
Он бросил короткую фразу помощнику и вновь повернулся к Сержу. Взяв со стола толстую мокрую губку он промокнул свежие срезы.
Крови практически не было. Только две тонкие струйки стекали на живот. Упавшее давление и замедленное сердцебиение не способствовали обильному кровотоку.
Азиат знал свое дело. Жидкость в губке практически мгновенно сворачивала кровь на срезах. Багровые пятна тонкой запекшейся корочкой. Стерев тонкие ручейки с живота , старик перешел к натянутым рукам.
Сделав продольный разрез от края ключицы до локтя , он запустил в рану пальцы и направляя ими тонкое лезвие , начал обрезать плоть от кости , на ощупь обходя сухожилия и крупные сосуды. Он всячески старался избежать кровопотери. Его «пациент» должен быть живой! До последнего…
Дохлятина никому не нужна.
Обнажив кости на руках , он перешел к спине. Пару мгновений он оценивающе смотрел на мускулистую спину , как художник на чистый холст. Настроившись , сделал несколько взмахов ножом , как кистью , расчертил на спине Сержа несколько зон.
Такими же плавными движениями , скользя вдоль ребер , тонкое лезвие отсекало куски плоти , почти равные по размеру. Помощники , сновавшие челноками , тут же уносили их куда-то в темноту. Откуда доносились не понятные звуки. Не громкие , не ритмичные , но почему-то знакомые. Эту какофонию он где-то слышал.
Не имея возможности шевелить головой , Серж не мог видеть , ЧТО сейчас делает с его телом этот дедок с ублюдочными усиками.
Ему не было больно. Старик грамотно отключил болевые центры. Ему не было страшно. Он давно уже ничего не боялся , их этому научили. Единственное , что он испытывал – это любопытство. Его разбирал интерес: что же все таки здесь происходит.
– 30 –
Подиум с шестом медленно вращался вокруг своей оси. Сидевшие в зале , могли наблюдать происходящее с разных ракурсов все это время. Гости за столиками не громко обсуждали . Кто-то одобрительно кивал , а кто-то , иногда негромко аплодировал в пол-ладони .
Аристократичного вида джентльмен , с невозмутимым видом и без явного интереса , следил за происходящим , покуривая нестандартно длинную сигару.
Его красивая спутница , напротив , была заворожена действом и ни на секунду не отводила взор от сцены.
Ее левая рука , локтем лежала на столике, в то время , как кисть покоилась на груди. Тонкие пальчики машинально поглаживали упругую грудь. Сквозь тонкий шелк обозначился твердый сосок. Движения были бесконтрольными , сама он вся была ТАМ , на сцене , вся целиком.
С появлением первых надрезов , первых стекающих капель крови , ее белая , холеная ручка как бы сама соскользнула с бедра вниз. Тело слегка подалось вперед и пальцы оказались между широко расставленных ног. Ее ротик слегка приоткрылся , и по губе скользнул кончик языка.
Когда на сцене старик-азиат перешел к спине Сержанта , пальцы красотки были уже глубоко между стройных , холодно-белых ног. Кончик языка ,то и дело нервно пробегал по губам . Веки полуприкрыты , но взгляд неотрывно следил за тонким , изогнутым лезвием в руках азиата.
– / –
А старик , тем временем , уже освободил от плоти всю верхнюю часть торса Сержанта. Не тронутыми остались только поясничный отдел и брюшина , удерживающая внутренние органы. Раствор в губке прекрасно справлялся – крови практически не было.
Старик сделал жест ладонью и шест приподнялся из пола еще на пол метра , унося Сержанта в сумрак , под потолок. Азиат, примерившись , расчертил ножом ноги и сноровисто принялся за них.
Сам Сержант , не обращал внимания на действия старика. Он увлеченно вслушивался в звуки за спиной, в полумраке, пытаясь понять , что же все таки там происходит. Бряцание, шипение , журчание и равномерные постукивания в конечном итоге навели его на мысль о кухне.
Там , позади него была кухня! Ну конечно – это же очевидно! Куча людей за столиками наверняка должны что-то есть. Так принято. Везде.
Как бы в подтверждение его догадке , откуда-то потянуло запахом жареного мяса.